День рождения - [15]
— Зал ожидания открыт? — спросил я.
— Что вы сказали?
Я повторил вопрос.
— А скорый-то уже ушел.
— Нельзя ли мне посидеть в зале ожидания, если он открыт ночью?
— И пассажиров было не так много, — сказала уборщица. — Я с перрона смотрела. Я всегда смотрю, как отходит скорый.
— Спокойной ночи, — помахал я ей рукой.
— Да уж давненько, поди, отошел. Далеко он уже, скорый-то.
Из своего окошка высунулся кассир. В узенькое отверстие пролез только его орлиный нос да проволочные кружки очков.
— Вам куда?
У кассира был хриплый, неприятный голос. Я даже вздрогнул.
— Как… куда? — в замешательстве пробормотал я.
— Да скорее вы, не задерживайте. Куда билет-то?
— Никуда, не утруждайте себя.
— Ходят тут всякие, покою от них нет…
Я поспешно вышел. Остаток ночи проторчал в соседнем сквере. Было холодно, я то старался согреться быстрой ходьбой, то снова опускался на скамейку, жесткую, каменную, неуютную. Целыми минутами пялился на часы; стрелки ползли невыносимо медленно, словно продираясь сквозь незримые преграды.
Наконец все-таки рассвело. Я промыл глаза у фонтана и отправился в молочный бар неподалеку. Только горячее какао вернуло меня к жизни. Я вдруг осознал, что, в общем-то, не так уж теперь и рано, скоро и на работу пора. Оставшееся время я решил провести в парикмахерской.
— А, привет, — встретил меня очкастый парикмахер, чья фамилия прочно врезалась мне в память, как имя ветхозаветного пророка, который употребил свою способность творить чудеса на то, чтобы показывать дешевые ярмарочные фокусы, и был по этой причине прогнан с площади.
Кравярик усадил меня в кресло и, намылив мне щеки, сказал:
— А знаете, я ведь тогда был прав!
— В чем?
— В том, что все это треп.
— Что именно?
— Да это вот! — Он скривил губы, словно не на него снисходил провидческий дар, позволяющий отличать опытных от неопытных, способных приказывать и умеющих подчиняться, словно это не он посылал машину с людьми копать никому не нужную яму. — Со львами-то!
Я дернулся:
— Не понимаю вас!
— Радио утром не слушали?
— Нет. Что-нибудь серьезное?
— Зоопарк передал опровержение. Насчет того, что сбежали львы. Господи, сколько шуму из ничего.
Я сорвал салфетку, выбежал на улицу и в ближайшем киоске купил газету. Газета подтвердила слова Кравярика. Дирекция зоопарка свалила всю вину на счетную машину, не совсем исправную, которая ошибочно выдала меньшее количество львов, чем их числилось по инвентарной книге.
Моя первая мысль была кинуться с этой новостью к нам на работу, но вряд ли это могло бы еще хоть что-то изменить.
И я решил пойти домой: как только кончилась тревога, даже страшные звери, спрятанные в моей комнате, перестали казаться опасными — все сразу представилось мне кротким, добреньким, уютным; я словно вернулся с дальней дороги, обнимал взглядом знакомые улицы, и дома, и лязгающие трамваи, а потом — будто разом поднялись шторы — яркое солнце залило весь мир, я даже пошатнулся, зажмурился, вслепую нащупал знакомую дверь, и знакомый замок, и знакомый ключ. Рывком распахнув дверь, я вошел и с нетерпением открыл глаза. В комнате никого не было. Только в углу валялось пять пустых прорванных мешков, а разодранная занавеска и опрокинутые цветочные горшки указали мне, что мои нежеланные гости ушли через окно.
И снова я очутился на улице. Из-за поворота как раз валила ликующая толпа, над которой трепыхался плакат: «ЛЬВАМ КОНЕЦ, КОНЕЦ ТРЕВОГЕ, БЕЗОПАСНЫ ВСЕ ДОРОГИ!» Я переждал, пока прошла наиболее густая часть толпы, и бездумно влился в нее.
Перевод Н. Аросевой.
ЗА́МОК НА КУРЬИХ НОЖКАХ
Письмо закапчивалось неотступной мольбой:
«…а посему поймите человека, посвятившего всю жизнь Матери Истории и, презрев земные утехи и радости, принявшего добровольное заточение в мрачных стенах замка «На курьих ножках», дабы делиться знаниями своими с юными мужами и девами и со случайными туристами, а также с адептами науки, что в немом изумлении являются в этот замок прислушаться к зову минувшего. В противном случае обстоятельства вынудят меня торжественно отречься от обязанности служить ярким лучом в паутинах прошлого, дабы уберечь от возможных и впредь злонамеренных толков как свою особу, так и — прежде всего — исторический объект неслыханной ценности, который с равной пользой служит и нашим трудящимся, и иностранным туристам. С выражением глубокого почтения письмо подписал
А. Ф. Юрига, «На курьих ножках».
Красивый каллиграфический почерк выдавал выпускника Коммерческого училища. Плавность начертания мало что говорила о возрасте и характере писавшего, однако все убеждало меня в том, что это человек почти пенсионного возраста, если уже не пенсионер, какой-нибудь высохший любитель старины, слоняющийся между запыленными шкафами и каждое утро с неотвратимостью рока заводящий часы-кукушку. На деле А. Ф. Юрига оказался вовсе не трясущимся старикашкой, хотя и был не первой молодости; да и внешность его отнюдь не говорила о том, чтобы весь его мир заключался внутри проволочной ограды маленького романтического замка.
— Так вы приехали! — молвил он, когда я подал ему его письмо. — Я очень рад, что вы приехали.
— Ваше письмо встревожило нас, — сказал я. — Кое-кто из моих коллег считает, правда, что вы нас разыгрываете, но мы все-таки решили вмешаться. Понимаете, наш долг — возвращать людям радости жизни.
С известным словацким писателем Йозефом Котом советский читатель знаком по сборнику «День рождения».Действие новой повести происходит на предприятии, где процветает очковтирательство, разбазаривание государственных средств. Ревизор Ян Морьяк вскрывает злоупотребления, однако победа над рутинерами и приспособленцами дается ему нелегко.Поднимая важные социально-этические вопросы, отстаивая необходимость бескомпромиссного выполнения гражданского долга, писатель создал острое, злободневное произведение.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.