День на Каллисто - [59]

Марек едва не поперхнулся.

— У вас есть револьвер? — обратился он к доценту.

— Не могу понять, откуда она это взяла! Я ненавижу оружие. Я и в армии не был никогда, зачем мне револьвер?

— Раньше его и в самом деле у тебя не было, — сказала Вера. — А теперь вдруг появился. И вообще, ты то кричишь на меня, злишься, то опять становишься таким, как прежде. Потому я и боюсь. Я перестала тебя понимать.

Забыв о враче, они продолжали давний спор.

— Я все время веду себя одинаково! — с криком набросился на нее Петр. — Это чушь! Смею тебя заверить, я вполне отдаю отчет своим поступкам.

— Не кричи!

— Я не кричу, — еще громче возразил Петр. Марек кашлянул. Только тогда они вспомнили о его присутствии.

— Простите, — сказал Петр.

— Вы и в самом деле носите с собой револьвер? — спросил врач. — И угрожаете им девушке?

— С какой стати я стану это делать? — возмутился Петр.

— Я случайно наткнулась на него, когда открыла твой ящик, где лежат графики опытов, — пояснила Вера за его спиной.

— Но, позволь, этот ящик всегда заперт!

— А позавчера он был открыт.

Петр схватился за голову.

— Нет, нет, это ужасно! Пожалуйста, доктор, позаботьтесь о ней. Я должен вернуться в лабораторию. Благодарю вас… Прощайте. — Он торопливо пожал доктору руку, но, дойдя до двери, вернулся и с рассеянным видом снова пожал ему руку. — Еще раз прощайте.

— В подобных случаях, моя милая, — начал Марек, едва дверь захлопнулась, — мы обследуем того из пациентов, кто признает себя больным.

— Меня зовут Вера Петранёва.

Марек распахнул перед ней дверь, ведущую в больничный коридор.

— Благодарю вас, — промолвила Вера и облегченно вздохнула, словно он отпускал ее на свободу.

Они шли длинным коридором закрытого отделения. Увидев решетки на окнах, Вера счастливо улыбнулась и схватила Марека за руку.

— Сюда и правда никто не проникнет?

— И отсюда никто не исчезнет — во всяком случае, я надеюсь, — ответил Марек.

Навстречу им по коридору шел главный врач больницы.

— Марек, — он ткнул в Марека пальцем, — вы будете меня замещать. Я отбываю в отпуск. А это кто такая?

— Новая пациентка, пан главный врач.

— Передайте ее моему заместителю и приходите за инструкциями. Полагаю, вы способны оценить мое предложение. Несмотря на прежние разногласия, я доверяю вам отделение. Будьте внимательны. Теперь у вас уже есть кое-какой опыт. Но, повторяю, будьте внимательны! Следуйте за мной.

С этими словами главный врач быстро пошел вперед.

— Это коллега Ворличкова. — Марек представил девушек друг другу. Ворличковой было чуть больше двадцати пяти. Она носила очки и была пострижена под мальчика. — Вас положат в ее отделение. Пожалуйста, расскажите ей все как положено, и без всяких глупостей.

Ворличкова кивнула.

— Сестра вас проводит, — сказала она.

Медсестра, стоя у окна, готовила для больных лекарства.

— А почему бы тебе не взять ее к себе? — обратилась Ворличкова к Мареку, едва за сестрой и пациенткой захлопнулась дверь палаты. — У меня все переполнено.

— У меня тоже, — улыбнулся Марек. — К тому же мне придется замещать главного врача. А кроме того Ганочка, по-моему, это удачный случай: Вера Петранёва — секретарша доцента Петра, того самого. Так что, глядишь, у нас появятся связи с экспериментаторами. Вера нуждается в особом уходе и самом хорошем враче, поэтому все за то, что это будешь ты и пациентка останется в твоем отделении, — по-прежнему улыбаясь, закончил Марек.

— Эксплуататор! — смеясь сказала Ворличкова.

— И на том спасибо. Ну, мне пора к старику.

Главный врач ожидал Марека с неизменной трубкой во рту.

— Меня не будет всего неделю. Больше я не выдержу. Это уже проверено. Вряд ли за это время случится что-либо из ряда вон выходящее, но на всякий случай оставляю вам свой адрес. При необходимости телеграфируйте.

— Хорошо. Я надеюсь, мы справимся. Вы заслужили отдых.

— Не надо преувеличивать, Марек. Да, кстати, звонил профессор Клен. К нам должна поступить сотрудница его института, некая Петранёва.

— Это как раз та девушка, которую вы встретили в коридоре.

«Состояние тревоги», — прочитал главный врач записку. — Не поместить ли нам ее в другую больницу? Представительница экспериментальной биологии? В силах ли мы ей помочь?

— Полагаю, что да.

— Ну что ж. Сообщите профессору наше согласие. Вот телефон и адрес. По крайней мере познакомимся со светилом нашей биологической науки. — Главный врач протянул Мареку записку. — Ну, до свидания.

— Желаю хорошо пожариться на солнышке.

Главный врач фыркнул.

— Глупости! Загар губителен для нервной системы. Будущие поколения посмеются над нами и вновь вернутся к розовым зонтикам. Мы — белокожие, уважаемый, и должны смириться с этим.

После ухода главного врача Марек погрузился в бумаги. Но его прервали. Вошла Ворличкова, держа в руке толстую книгу.

— Извини, что беспокою тебя, но главного врача уже нет. Если верить этой девице, дело и правда довольно странное.

Ворличкова села и поправила очки.

— Она рассказала тебе, что доцент Петр угрожал ей револьвером? — спросил Марек.

— Если бы только это! Три дня назад, встретив ее в коридоре, он даже не поздоровался. Видимо, не узнал. А когда увидел ее у себя в лаборатории, стал кричать на нее, как на постороннего человека, велел ей убираться вон. И еще она утверждает, будто слышала, как он ругает самого себя… Странно. По-моему, болен скорее доцент, а не его секретарша. Ты видел его?