День Литературы, 2010 № 07 (167) - [35]

Вот мы и пришли к основной тайне трёх зайцев, расплодившихся на рельефах английских девонширских храмов. Можно потянуть ниточку Шёлкового пути, завязав узелок в храмах старой Англии, затем, идя по ниточке времени и пространства, очутиться в древнем Иране и там запечатлеть медные блюда тринадцатого века с мотивом бегущих зайцев, а потом не спеша с караваном верблюдов, останавливаясь в поселениях Золотой Орды, добраться и до знаменитых Дуньхуанских пещер, исследованных некогда и англичанином А.Стейном в 1907 году, и русским академиком А.Ольденбургом в 1914-15 годах. В известной "Серендии" Стейна в его обширной коллекции найдём и описание росписи мотива бегущих зайцев.

Можно кинуть наш путеводный узелок и в море у берегов Англии. Далее вослед за английскими мореплавателями, также через мусульманские страны, Египет, Сирию с их бегущими зайцами, добраться сначала до берегов Индии, а затем уже и до древнего Китая, и там лицезреть те или иные предметы с изображением бегущих по кругу зайцев. Сегодня можно просто долететь до Сианя, а оттуда доехать до провинции Ганьсу и буддийского пещерного монастыря 1000 будд.

Все заячьи дороги ведут в древний Китай. И мне жаль, что сами китайские исследователи тоже пишут о заимствованиях с Запада. Для них, правда, Запад не то, что для нас, китайский запад – это Памир, Индия, Тибет и страны Средней Азии. Желающие могут прочитать прекрасный роман У Чень Эня "Путешествие на Запад". Я даже соглашусь с влиянием согдийских мастеров на китайских художников. Обрамление, узоры, конечно же, брались из знакомых мест, из окружающего быта. А для пограничного форпоста Поднебесной, для того же Дуньхуана быт столичного Чаньаня или других китайских центров был почти недоступен. Быт согдийских торговцев и ремесленников, быт "северных варваров" был куда ближе. Но в главном, в заячьей мистерии бегущего времени, буддийские монахи, как первопроходцы китайского влияния на окружающий мир, брали близкие им образы. А все они помнили, что в одном из своих проявлений Будда родился в образе зайца и образ его был унесён на Луну.

Чересчур осторожные Вэй Чжан и Петер Расмуссен в отличие от всегда уверенных западных исследователей сами сомневаются в происхождении трёх зайцев в Дуньхуане и в их значимости. Они пишут: "Мы надеемся, что другие исследователи явят на свет новые примеры этих мотивов и откроют тайну их происхождения, значения и распространения. Мы будем рады услышать ваши мысли об этом".

Они даже не пробуют разобраться, ради чего этот мистический круг многократно рисовали буддийские художники. Я бы посоветовал побольше смелости этим талантливым и трудолюби- вым исследователям. Хотел бы услышать их трактовку смысла заячьего круга. Утверждаю следующее:

Эти древние буддийские китайские зайцы, бегущие по кругу, заимствованы от лунного буддийского зайца. Соединённые с древним китайским мистическим понятием треугольника, они утверждают единую природу Вселенной – неба, земли и человека, и образуют магический круг. Тут и магия лунного небесного символа, магия рождения и возможного бессмертия, даруемого зайцем, тут и "Сань цзяо фу", или "Треугольное Заклинание", и универсальный мистериальный символ треугольного созидания мира. Связан заячий китайский треугольник и с триграммами И Цзина. Таким образом, мы видим двойное совершенство: бессмертного лунного зайца, символ Инь и магию треугольника. Этим впервые сформулирован непрерывный вечный бег времени. Соединены мистерия земли и мистерия неба.

Июнь 2010. Мыза Тамзай. Эстония

НОВЫЕ КНИГИ

Большакова А.Ю. От сущности к имени. Теории архетипа. Часть 1-2. Ульяновск: УлГТУ, 2010. При содействии Открытого Международного научного сообщества "Российская словесность: духовно-культурные кон- тексты".

Что скрывается под модным термином "архетип"? Какова его роль в литературе, философии, психологии, социологии? Что такое "архетип" как концепт культуры? И что даёт применение этой категории в литературном анализе? На эти и многие другие вопросы отвечают новые книги известного критика и литературоведа, доктора филологических наук Аллы Большаковой.

"Первое, что отличает по-настоящему фундаментальное исследование А.Ю. Большаковой, – отмечает в своем предисловии академик Ю.С. Степанов, – это определение именно филологического (yже – теоретико-литера- турного) содержания и границ термина "архетип" в соотношении с другими: подчеркну, именно литературоведческими терминами и категориями – такими, как образ, символ, мифологема, идеологема, литературно-художественное направление, тема, мотив, сюжет…"

В книге "От сущности к имени" подробно рассматривается происхождение и суть слова и термина "архетип". Особое внимание уделяется литературному архетипу как центру художественного мира произведения, доминанте литературного процесса.

Теоретическая часть подкрепляется конкретными примерами из мировой и русской классики – разбором архетипических пластов "Войны и мира" Л.Толстого, прозы И.Тургенева, Н.Лескова, Д.Дефо и других.