День Литературы, 2006 № 01 (113) - [17]

— Одновременно с распадом Советского Союза распались и многие из его творческих союзов, разойдясь по своим политическим, идеологическим, мировоззренческим, национальным и художественно-стилевым нишам. Чувствуется ли какое-либо противоборство между литературными группами и союзами Санкт-Петербурга?

— На мой взгляд, при размежевании в литературном плане творческие союзы больше потеряли, чем приобрели. Я оставляю за кадром материальную сторону этого вопроса, потому что стало общим местом обсуждать и осуждать грантополучателей от всевозможных фондов. Естественно, что любой, получивший премию или грант, пишет, по мнению всех не получивших, на порядок хуже, чем они. Но я считаю, что в наше время одного таланта для мало-мальского успеха недостаточно. Необходимо прилагать сверхусилия для того, чтобы твои произведения кто-то прочитал, и совершать почти невозможное для того, чтобы кто-нибудь на них откликнулся. Единое писательское сообщество со всеми своими нестроениями и разногласиями давало литератору хоть какую-то оценку. Существовал так называемый "гамбургский счёт". Поэтому всегда было ясно — является ли данный литератор творцом или жалким подражателем. В настоящее же время печатные издания, принадлежащие тем или иным творческим союзам, уже беспринципно и открыто хвалят только своих и ругают всех чужих. Многочисленные дискуссии о профессиональной критике положительных результатов не приносят...

Считаю, что объединение писательского сообщества было бы благом ещё и по той причине, что сообща писателям было бы легче отстаивать свои интересы во властных структурах, которые абсолютно не понимают, кто в настоящее время является настоящим писателем, а кто графоманом. Но самое главное, расширилась бы среда, в которой звучали бы произведения тех или иных авторов. Любой плохой мир лучше доброй ссоры, хотя писательские ссоры я бы остерёгся называть добрыми. Скорее всего, это война на уничтожение. И оружием этой войны является слово, которое изначально было у Бога.

— Много лет ты был участником, а потом и членом жюри Всероссийского Грушинского фестиваля авторской песни. Какое у тебя мнение о сегодняшнем состоянии этого мероприятия?

— Грушинский фестиваль болеет теми же болезнями, что и всё наше общество. Волны масскультуры захлестнули и погребли под собой тот свет и задушевность, которые изначально несла в себе авторская песня. На фестивале авторской песни сейчас собирается публика, отношения к песне почти не имеющая. Люди приезжают пить и гулять. И требуют, чтобы их развлекали. Развращённая публика отказывается думать и сострадать, и авторы-исполнители зачастую идут у неё на поводу. Выражение "пипл всё схавает" стало расхожим и в бардовской среде. Сей прискорбный факт напрямую сказывается на стихах и музыке. В итоге авторская песня получила некое среднестатистическое звучание. Это можно проиллюстрировать слоганом "С миру по строчке — автору песенка". Но, справедливости ради, нужно отметить, что всякий, кто берётся организовывать эти фестивали, достоин памятника при жизни, поскольку вокруг — полчища говорящих, и только единицы делающих. Надеюсь, что авторская песня, в конце концов, выздоровеет, если не будут до конца затюканы, осмеяны и, в конце концов, уничтожены носители славных традиций.

— Последнее время ты довольно часто выступаешь в "Литературной газете", рассказывая о культурной жизни северной столицы. Не мешает ли в тебе публицист поэту?

— Было бы ошибочным считать, что поэт — это всякое существо, пишущее стихи. Стихи у нас пишут миллионы, и даже издают их. В древнегреческой мифологии поэт ближе всего к богам, поэтому нужно всегда стремиться к недостижимому идеалу. Поэт, если угодно, человек в какой-то мере "ненормальный", он, в отличие от других, может услышать, воспринять кожей тонкие сигналы, посылаемые свыше. Он является приёмником и передатчиком, т.е. подмастерьем у Бога. Ведь не зря говорил великий поэт Сергей Есенин, что поэт — это "Божья дудка". Насколько чувствителен приёмник, насколько совершенен передатчик, настолько будут хороши стихи. Поэт пользуется словом, и другого оружия у него нет. Неверно поставленное слово обязательно отомстит тому, кто с ним не должным образом обошёлся… Но я человек православный, поэтому спокойно отношусь к тому, что мне приходится заниматься редактированием и публицистикой — значит, так в данное время и нужно. Господь управит. Я очень плохо отношусь к людям, заявляющим, что они рождены для писания стихов, потому что поэт в конечном итоге — это судьба. Не всякому по плечу этот крест. Когда в церкви на исповеди я сказал, что я поэт, священник ответил, что он ничем не может мне помочь, а может только по-человечески посочувствовать. "Страшный крест ты несёшь, — сказал он. — По самому большому счёту будет спрошено с тебя, поскольку дадено тебе слово".

— Вот уже несколько лет, как ты активно работаешь в созданном совместно с друзьями журнале "Всерусскiй Соборъ". Почему вы выбрали для своего издания такое название, и каков курс журнала?

— Мы активно пропагандируем идею царского самодержавия, ибо считаем, что такая огромная страна, как Россия, не выдержит демократического правления, она расползётся по швам. Царь — это помазанник Божий. Справедливо сказала Марина Цветаева: "Это просто, как кровь и пот, / Царь народу, царю — народ". Все наши правители до нынешних времён в той или иной мере были самодержцами. Иного не дано. Мы не читаем проповедей, мы стараемся доносить до людей в произведениях литературы идеи и ценности великой русской нации. Я лично считаю, что любое талантливое стихотворение или прозаическое произведение, написанное на хорошем русском языке, является более православным по сути, чем свинопись, обставленная церковной атрибутикой. Мы считаем, что глава России будет избран на Всемирном русском соборе. Отсюда и название. С этим живём, с этим и умирать будем.