День Литературы, 2005 № 08 (108) - [47]

— Молодой человек, вас, что, выгнали из дома?

— Нет. Я приехал, чтобы посетить место дуэли Лермонтова.

— Тогда пойдёмте ко мне в гости. Завтра покажу достопримечательности нашего города.

— Спасибо. Я сам разберусь.

Приятный человек медленно растворился в фиолетовом сумраке, шурша подошвами по зернистому гравию.

И когда жаркие лучи обожгли голову, я уже успел лицезреть каменный грот, где великого поэта вызвал на дуэль Мартынов, и голубое, как око Бога,

СОБАЧЬЯ ДОХА По молодости мне было начхать на свирепые уральские морозы! Чтобы не ударить лицом в грязь, я прилетел из Болгарии к тестю — знаменитому охотнику, председателю Еткульского птицесовхоза Христофору Христофоро-вичу Балько — в модном чёрном пальто с меховой подстёжкой.

— Эх, зятёк, легко принарядился. На дворе минус тридцать пять! — сокрушался отец моей супруги, высокий красивый мужчина, покачивая головой. — У нас сегодня большой праздник. Ничего, сынок, — по-доброму добавил он, -одень мою доху, иначе превратишься в сосульку. И приходи на соревнование по стендовой стрельбе...

Я завернулся в огромную доху. Вышел на улицу, петляя между су фобами, которые, как будто северные медведи, подползли погреться к домашнему теплу зелёных заборов.

Густой снег налипал на ресницы, мешая разглядеть змеистую тропку, которая хрумкала под ногами, как разбитый хрусталь...

Я медленно продвигался вперёд, отвечая на приветствия (такая традиция у жителей) сельчан, заметив, что они как-то подозрительно смотрели на меня. Наверное, у них вызвала недоумение отцовская шуба, полами которой я подметал сыпучий снег. И я шагал, поддерживая её руками, чтобы не запутаться, приближаясь к зданию, в котором располагалась судейская комната. Из распахнутой двери клубами валил пар, а выходящие люди, увидев меня, с квадратными глазами в страхе разбегались в стороны! Я растерялся. Чёрт возьми; что же случилось?

Оглянулся — и вздрогнул. Лохматой тучей штук двести собак, принюхиваясь к дохе из шкур их сородичей, шли за мной следом...

Евгений Нефёдов ВАШИМИ УСТАМИ

МЫШАНИНА

"По воле потери — печален, как мышь,

Который не вылез из банки...”

Виктор КУЛЛЕ

То ль было редактору вычитать лень

Лихие мои обороты,

То ль сам позабыл я такой дребедень,

Что мышь — она женского рода.

С другой стороны, этот серенький мышь

Читателя пусть поражает,

Хоть как-то нарушив собою тот тишь,

Который меня окружает.

Пишу я немало, и каждая день

Открытий полна спозаранку,

Чтоб я не ушел в исторический тень,

Как мышь мой двуполый — в ту банку...

И чтобы прорвать поэтический глушь,

По воле поднятия духа,

Рождаю порою какой-нибудь чушь —

С потерей и слуха, и нюха...