День красных маков - [41]

– Конечно, я весьма поверхностно понимаю происходящее, Майлз. Но я знаю, чего хочу от нашего разговора. Последние несколько дней я только об одном и думаю – пока я не вмешаюсь, этот вопрос будет решаться куда медленнее, чем хотелось бы мне. Знаю, дела могут ухудшиться, прежде чем пойдут на поправку, но, по крайней мере, я хоть что-то попытаюсь сделать.

Майлз кивнул. Она ответила на его вопрос. Он недооценивал эту девушку; она оказалась умной и проницательной.

– Ну что же, я начну?

Поппи кивнула. Он вынул из сумки дешёвый блокнот на пружине, откинул картонную обложку, которую украшали узоры – беспорядочные линии, круги и пятна, напомнившие Поппи витиеватые татуировки маори. Ручку Майлз держал на манер сигареты, сознательно или бессознательно выдавая желание курить; может быть, поэтому он говорил так быстро. Он читал свои записи, ни о чём не умалчивая. В животе у Поппи всё сжалось, внутренности словно перевернулись. Он знал больше неё, больше, чем ей хотелось бы узнать. Это было ужасно и вместе с тем завораживало. Ей хотелось слушать его рассказ, хотелось выяснить всё, что известно ему, – и в то же время совсем не хотелось.

Надув и снова сдув щёки, словно выпустив дым, Майлз затараторил:

– Так, ну что мы имеем? Боевую вылазку в поддержку американского патруля под кодовым названием «Криптонит». Зона действий – пустыня Гермсир, провинция Гильменд. Это было… четыре дня назад. Двоих схватили, оба – британцы. Аарона Сазерби убили, обезглавили и подбросили тело и голову к воротам лагеря. Свидетели сообщают, что второго солдата, по имени Мартин, взяли в заложники, сильно избили при взятии в плен, но, возможно, оставили в живых. Засунули в багажник машины и увезли в жилой район провинции. Нам известно – это ОЗМ; попытка освободить заложника провалилась, и на данный момент других попыток спасения не планируется. Переговоры оказались неудачными, и всё пошло наперекосяк.

Он снова выдохнул и посмотрел на Поппи. По выражению его лица она поняла, что он забыл, с кем разговаривает, и только теперь понял, что сообщил краткую информацию не своему коллеге, а жене «второго солдата, по имени Мартин, которого взяли в заложники, сильно избили, но… возможно, оставили в живых… засунули в багажник машины…»

– Вам плохо, Поппи? Я думал, вы знаете… простите, если…

– Всё хорошо, Майлз. – Она пыталась сосредоточиться на разговоре, но все мысли занимал образ обезглавленного Аарона Сазерби. Она представила его улыбающееся лицо, которое видела в углу экрана, его голову отдельно от тела. Если они такое сотворили с Аароном, что они могут сделать с Мартином? Её ноги тряслись, и от этого дрожал стоявший на столе соусник в форме помидора. Самообладания и уверенности в себе как не бывало; они сменились ужасом. «Сильно избили… засунули в багажник машины…» – Майлз говорил о её муже, это случилось с её Мартом. Поппи вспомнила, как он, совсем юный, громко смеясь, пил пиво в парке, и вдруг пена полилась у него из носа.

Как вышло, что весь этот кошмар произошёл с Мартином?

– Поппи, вы точно хорошо себя чувствуете? Вы так побледнели…

Она с большим трудом сдержалась и не ответила: «Нет, кретин».

– Я просто устала. Сказываются последние несколько дней.

– Так что, я изложил суть или что-то упустил? Вы можете что-то добавить к моему рассказу?

Поппи громко рассмеялась и фыркнула в капучино совсем по-поросячьи; весьма неженственно.

– Что смешного я сказал?

– Прошу прощения, Майлз; просто мне нечего добавить. Вы знаете об этом гораздо больше меня.

– Я хочу завтра опубликовать статью, Поппи. Как вы на это смотрите?

– По-моему, отличная идея. – Ей не пришло в голову просматривать материал перед публикацией или советоваться с кем-нибудь. Зачем?

– Вы не против, если напечатают вашу фотографию?

– О господи, да у меня их нет. Терпеть не могу, когда меня фотографируют.

Майлз был ко всему подготовлен.

– Ничего страшного, я могу сфотографировать вас прямо сейчас. Сначала покажу вам. – Он достал маленький цифровой фотоаппарат и нажал на кнопку, а потом повернул к ней экран. – Ну, как?

Поппи смотрела на девушку, отдалённо напоминавшую её саму, но сильно исхудавшую, с тёмными кругами под глазами и с выражением страха и крайнего измождения в глазах.

– Хорошо, – сказала она, нимало не заботясь, куда попадёт эта фотография и что из этого выйдет.

– Могу я задать вам вопрос, Поппи?

– Конечно.

– Что бы вы сказали людям, которые держат Мартина в заложниках, если бы могли обратиться к ним прямо сейчас?

Она обдумала свой ответ. Настал её черёд говорить честно, не смягчая слова.

– Я сказала бы: пожалуйста, отпустите его. Всё происходящее не имеет никакого отношения к нему, к нам. Я хочу, чтобы он вернулся домой, на родину. Не надо вмешивать его в это. Он даже не знал, где находится Афганистан. Он просто хотел лучшей жизни для нас, поэтому и пошёл в армию. Я всегда считала это ошибкой.

С минуту Майлз смотрел на неё.

– Спасибо, Поппи Дэй.

– Всегда пожалуйста, Майлз Варрассо.

– Вот моя визитка. Я хочу, чтобы вы доверяли мне, Поппи.

– Я вам доверяю.

Он улыбнулся.

– Звоните, если вам что-нибудь понадобится или просто захотите поговорить – о чём угодно.