День космонавтики - [2]

Моему самолюбию льстила осведомленность в технических аспектах работы. Когда-то, на заре своей карьеры, я был инженером. Впрочем, глубоко не копал, а за время моей кабинетной деятельности технический прогресс сильно ушел вперед. Когда мое начальственное тело упаковывали в одноместный автоматический корабль, оно являлось «полезной нагрузкой массой 90 килограммов», а не астронавтом. Теоретически, в экстренной ситуации я мог вмешаться в управление, и даже регулярно проходил соответствующую подготовку, но на практике всегда летал пассажиром. Так что когда меня пристегнули и подключили к системе жизнеобеспечения, а люк задраили я, наконец-то, позволил себе расслабиться. «Полезная нагрузка» на звонки не отвечает. В такие моменты я по-настоящему любил свою работу. То, за что туристы платят бешеные деньги, доставалось мне совершенно бесплатно, причем в рабочее время.

Начавшаяся рулежка ничем не отличалась от самолетной. На данном этапе, мой летательный аппарат и был самолетом, только очень дорогим и узкоспециализированным. Пока шасси крепили к катапульте, воздушно-реактивные двигатели медленно набирали обороты: их черед настанет только после отрыва от земли. Я подтвердил готовность, система рассчитала параметры полета вплоть до стыковки со станцией и дала обратный отсчет. Все очень буднично. Три, два, один… Поехали! В самом прямом смысле слова. Неужели Гагарин уже тогда знал, что дорога в космос будет начинаться с пробежки по аэродрому? Ускорение на катапульте, двигатели вышли на номинальную тягу, далее отрыв от полосы и стремительный набор высоты. Сходство с пассажирским лайнером полностью улетучилось. По взлетным характеристикам огромный летательный аппарат не уступал истребителям-перехватчикам. Мощь двигателей ощущалась всем телом, а душу грело то, что тонны окислителя для них берутся из окружающего воздуха. Чистая экономия, жаль ненадолго! Уже через две минуты первая ступень пошла на снижение, а в действие вступил суборбитальный ракетоплан, имевший окислитель на борту. Перегрузка по ощущениям практически не изменилась, оставаясь даже в какой-то мере приятной, как в дорогом спортивном автомобиле. С годами космическая отрасль научилась возить на орбиту изнеженных политиков и бизнесменов. Вытолкнув корабль за границы стратосферы, ракетоплан по баллистической траектории пошел вниз. Еще несколько минут и я на орбите!

Сближение со станцией заняло пару часов, и я успел вздремнуть, что было весьма приятно в невесомости после раннего подъема и героической борьбы с земной гравитацией. Когда корабль деловито запыхтел двигателями ориентации, готовясь к стыковке, я вывел на экран изображение с радара и камер. Станция была огромной. Ее помещения собирались и герметизировались непосредственно на орбите, так что внутренний объем не был ограничен габаритами головных обтекателей ракет-носителей. Стыковка моего корабля имела высший приоритет для диспетчера, так что остальные семь-восемь кораблей (а точнее шлюпок), доставившие других участников конференции, висели в нескольких сотнях метров по разным направлениям в ожидании своей очереди. На более высоких орбитах компьютер фиксировал наличие могучих ядерных буксиров с тяжелыми межпланетными кораблями. Они недавно прибыли на земную орбиту от Марса и из пояса астероидов. Их обитаемые помещения имели мощную защиту от космической радиации, при необходимости давая возможность экипажам годами находиться в межпланетном пространстве. Небольшие шлюпки, предназначенные только для коротких космических полетов, осуществляли сообщение между прибывшими тяжелыми кораблями и орбитальной станцией. Земной рельсотрон один за другим выбрасывал на орбиту небольшие грузовики, пополнявшие запасы межпланетных кораблей. Разгрузившись, они деловито проваливались в атмосферу за новым грузом.

У открывшегося люка меня встречал Василий Круглов, командир станции, опытнейший капитан «ближнего плавания». За его спиной в нетерпении притаились журналисты.

– Добрый день! Рад снова приветствовать вас на борту, мистер Хофф, – разразился приветствием Круглов и, воспользовавшись рукопожатием, довольно бесцеремонно втащил меня через люк, – поздравляю с профессиональным праздником!

Он сделал акцент на слове «профессиональным» и презрительно смерил взглядом корреспондентов, давая понять, что виновников торжества надо бы оставить в покое. А ведь они сейчас тоже исполняли свои профессиональные обязанности и, между прочим, в космосе.

– Здравствуйте, Василий, спасибо! Всегда приятно заряжаться вашей жизнерадостностью. У нас все готово?

– Станция готова. Осталось пристыковать шесть шлюпок с межпланетников. До начала мероприятия полчаса, как раз успеваем. Разрешите вас пригласить в адмиральский салон, там есть все необходимое для подготовки к конференции.

Под всем необходимым он подразумевал кофе и тишину. Стараясь с непривычки не попасть под объектив в какой-нибудь нелепой позе, я проследовал за Кругловым. Пролетевший навстречу техник с большим ящиком, направился готовить мой корабль к отлету. Гостеприимство гостеприимством, а обратный рейс по расписанию.