День, когда разорвался мир - [118]

– Я больше не могу, Хольден, – выдавила она. – Никак.

Хольден выглядел так, словно серьезно подумывал оставить Мию здесь. Наверное, его осенило, что в таком случае мы с Бэйлом уже не будем в меньшинстве. И если он будет терять бегунов после каждого прыжка, то останется совсем один.

– Ну ладно, – нехотя пробормотал Хольден.

Он снял со спины рюкзак, но из рук его не выпустил. Затем он посмотрел на свой детектор:

– У нас есть четыре часа, а потом нам нужно будет попасть на следующую точку. Кто не будет готов к тому времени, останется здесь.

33

Солнце в каньоне постепенно садилось за горизонт и бросало на крутые скалы ярко-оранжевый свет.

Бэйл и я переместились на другую сторону платформы. Я сидела, прислонившись к нему спиной и положив голову на его плечо. И хотя я чувствовала взгляды остальных, а активированные гравитационные сенсоры на моих ногах и запястьях постоянно сжимались и разжимались, я – по крайней мере, большую часть времени – могла притвориться, словно мы здесь были одни.

Впервые в жизни мне было все равно, где я была и когда я была, хотя я могла выяснить это с помощью детектора Лукаса. В принципе, это не играло никакой роли. Как только Хольден даст сигнал, мы отправимся к новому туннелю, а затем еще к одному…

Мысль о том, что мы путешествуем так далеко в прошлое, внушала мне страх. Еще несколько дней назад я даже не знала, что вихри в состоянии делать подобные вещи. Во время нашей учебы нам четко давали понять, что вихри представляли из себя огромную неконтролируемую силу, которую можно было использовать, только если ты прилежно учился… но которой нельзя было овладеть.

И то, что вихрей вскоре может не стать, казалось мне сумасшествием. Каким будет мир без них? Бегуны, которых уважали повсюду в мире, завтра могут стать ненужными. Кураториумы не будут больше служить никакой цели. И все следы мутантов будут разом сметены с поверхности земного шара.

Мне казалось, что мою шею сдавливает удавка, и чем дальше мы продвигаемся во времени, тем сильнее она затягивается.

Происходящее было в моих руках, но действовать нужно было осторожно.

Я почувствовала, как что-то скользнуло по моей ладони.

– Вот, – тихо произнес Бэйл. – Я должен был отдать это раньше.

Я подняла голову, чтобы посмотреть, что лежало в моей руке. Увидев кусок бумаги, я нахмурилась.

Или нет, это была не бумага. Это была фотография. С шершавой поверхностью и обшарпанными краями.

Это… это была та самая фотография, которая когда-то висела у меня на шее в медальоне.

На обратной стороне я увидела красивый тонкий почерк. Некоторые слова были истерты до неузнаваемости, но главное я смогла прочитать совершенно отчетливо: Элейн & Ребекка Коллинз.

Осторожно, словно сокровище, я перевернула фотографию размером с ноготь. На лицевой стороне были изображены женщина и маленькая девочка. У женщины были светлые локоны, она улыбалась краешком рта. А у девочки… немного оттопыренные уши, гладкие светлые волосы и голубые глаза.

Я осторожно сжала руку в кулак, чтобы защитить единственное фото моей мамы, охваченная страхом, что его у меня снова отнимут.

– Я все еще не верю, что ты хранил ее все это время, – прошептала я. – Что это был ты. Я имею в виду… спасибо тебе за то, что спас мне жизнь.

Взгляд Бэйла был направлен в пустоту.

– Но я не спас твою маму.

И тут я наконец поняла, почему он не хотел, чтобы я обо всем узнала. И почему он все время вел себя со мной так отстраненно. Он чувствовал себя виноватым.

– Ты видел ее тогда? – спросила я и осторожно положила фотографию обратно в медальон. Никогда и никому ее не отдам.

– Да. – Его рука обняла меня. – Я пытался… Я хотел ей помочь, но их было слишком много. Она упала на скалы, и я не успел спасти ее.

Я кивнула и закрыла глаза.

– Мне жаль, Барби, что утаил это от тебя. Я не знал, как сказать тебе. Поверь, с того дня, когда я доставил тебя к твоей тете, я мечтал снова увидеть тебя.

Мне стало тепло от его слов, но затем ко мне вернулись сомнения. Внутренне напрягшись, я посмотрела на Бэйла:

– Но?..

– Я и так уже однажды разрушил твою жизнь. И я знал, что дезертирую и исчезну, так что… Имело ли смысл это делать?

– Бэйл, – произнесла я тихо. – Пойми, ты совсем не виноват в смерти моей мамы.

Бэйл молчал, и я поняла, что он мне не поверил.

Я вздохнула и прислонилась лбом к его шее. В нескольких метрах от нас сидели Тревор, Мия и Хольден. Мия сидела, укутанная в согревающее одеяло, и апатично засовывала себе в рот протеиновую гранулу. Парни постоянно посматривали на нас, и я знала, что они готовы к любому нашему движению.

– И что мы сейчас будем делать? – спросила я Бэйла как можно более тихо.

Шум реки внизу был, к счастью, таким громким, что мы едва слышали остальных. Я надеялась, что и они нас тоже не слышали.

– Если мы хотим спасти мутантов, у нас есть единственный шанс. Мы должны взорвать один из рифтов.

– Это не обсуждается, – возразила я. – Хольден единственный, кто может активировать сенсоры. А чтобы заставить его сделать это, ты должен будешь… ты должен будешь…

У меня перехватило дыхание. Мы оба знали, что нужно сделать, чтобы активировать сенсоры: Бэйлу придется использовать детектор Хольдена, а сделать это он мог только с близкого расстояния.