Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики - [93]

В начале 1999-го, когда встал вопрос о предстоящих президентских выборах, Гусинский стал снова близок с Лужковым, который на тот момент пошел на клинч с Кремлем, объявив режим Ельцина преступным. Правда, хозяин Москвы не стал полагаться на Тартюфа, с которым не первый раз имел дело и знал особенности последнего. Вместо этого Лужков сошелся в очередной раз с Евтушенковым и начал строить свой медиахолдинг. Не очень успешный, он поначалу включал канал МТК, многотиражную бесплатную газету «Метро», была куплена «Литературная газета» и воссоздана газета «Россiя», шли долгие переговоры о покупке популярной молодежной петербургской газеты «Смена».

Впрочем, развернуться на полную Юрию Лужкову не удалось, у Евтушенкова раз от раза начинались бизнес-проблемы. Поэтому действенную помощь в раскрутке движению «Отечество» оказывали только НТВ и медиахолдинг Артема Боровика «Совершенно секретно». Так или иначе, «Отечество» потерпело неудачу на парламентских выборах, а сам Лужков проиграл в схватке с Ельциным. После избрания Путина шансов не осталось, Лужков резко снизил политическую активность до самой своей опалы и изгнания.

А вот Владимир Гусинский, напротив, не унывал и остался в резкой оппозиции к Кремлю. Тартюф переоценил свои силы в лобовой конфронтации, а попасть в близкий круг президента ему не удалось. Озлобленный, он долбил из телепушек по новому президенту в надежде на очередную консолидацию олигархов, «семибанкирщину 2.0». Более осторожный Березовский предпочитал отмалчиваться — даже когда Гусинского посадили, Борис Абрамович возмутился больше для вида. Никакого нового союза не состоялось. Да и чему удивляться, ведь сам Гусинский заявлял: «У каждого финансового института нет друзей, нет врагов — есть временные союзники и временные конкуренты. Проходит время, и все меняется». Для Гусинского изменения оказались не в лучшую сторону.

В заметке «Арест олигарха» говорилось о том, что Гусинский в последние годы активно участвовал в переделе бензинового рынка Москвы, объем которого, по самым скромным подсчетам, составляет 5 миллиардов долларов, за что и мог пострадать. Далее редакция пишет, что делили этот рынок теневые олигархи. В итоге получается неожиданная версия ареста Гусинского: «Свобода слова — это, конечно, важно, но когда речь идет о перераспределении бензиновых миллиардов, здесь все средства хороши. Физически устранить Гусинского и тем самым вывести из бензиновой игры серьезную фигуру никто бы не решился (печальный пример убийства Листьева при переделе рынка телерекламы многому научил), но вот упечь медиамагната на нары, чтобы стал посговорчивее, — это милое дело».

Но это, скорее, версия. И хотя, занявшись медиабизне-сом, Гусинский неоднократно заявлял, что ставит целью лишь получение прибыли, это тоже не совсем правда. Жажда могущества, демонстрация силы, комплексы униженного семита заставили его влиться в борьбу за Ельцина в 1996-м и в лужковскую кампанию в 1999-м. Он ворочал триллиардами, сокрушал политиков и сами основы государства: его телеимперия готовила выжженную пустыню, идеологический вакуум на обломках Советского государства. Он лобо-томировал черепа нации, Тартюф у приютившего его народа.

В последний ельцинский год Гусинский вместе со своими капиталами и шпилем Останкинской башни вошел в большую политику, поставив ва-банк на мертвый политический тандем Лужков — Примаков. Недальновидность и упрямство привело его МОСТ к пограничной черте: кредиторы требуют денег, отсрочки не работают, никто не верит Тартюфу. Гусинский фактически подписывает себе приговор, внезапно обрушивая телекиллеров на… Владимира Путина! Главная карта в его колоде — свирепая, неусмиренная Чечня, бородатые коммандос, Радуев. Он бьет по государству, целясь в кровавые раны Кавказа.

С легкой дрожащей руки Гусинского в медиапростран-ство, как ядовитый газ, проникает версия о причастности российских спецслужб к взрывам в Волгодонске и Москве. СМИ «Медиа-МОСТа» повторяют как мантру: «Вуу… пшш… Путин… взрывает… дома… подземный ужас… шшш…» Теперь даже чиновникам становится понятно, что пора заканчивать игру в поддавки с олигархом. Но Гусинский считал, что влияние его медиаконгломерата столь велико, что ему ничего не могло угрожать.

13 июня 2000 года Гусинский был арестован и отправлен в Бутырскую тюрьму. Потом его освободили, он отдал НТВ и исчез. Позже Гусинский был задержан агентами испанской полиции во исполнение международного ордера на арест. Его дело передано на рассмотрение суда в Мадриде, а судьей назначен Бальтасар Гарсон, который в свое время занимался делом Пиночета. Гусинский оказался изворотливее чилийского диктатора: его освободили. Теперь он живет на побережье Израиля, немного занимается бизнесом, немного медиа. Толстоват, стар.

Падение империи Гусинского — это закономерный процесс. Обладая талантами уровня фарцовщика, сбитый летчик Гусь был начисто лишен чувства историзма. Ворочая тектоническими пластами, Гусинский был персонажем сказки, в которой необразованному, глупому злодею достаются магические артефакты, а он, не умея ими управлять, коверкает все вокруг себя. Владимир Гусинский исковеркал много, прежде всего черепную коробку российского обывателя. Его языком сейчас говорят неумные либералы.