Демоны души - [84]

— Конечно, — кивнул Дарел, возвращаясь в кресло. Раз уж врать, то врать до конца.

— Но нас осталось мало… Кое-кто из наших союзников отвернулся от нас…

— Это нестойкие и слабые духом, не следует на них обращать внимание, — заверил Тиберия маленький жрец. — Поверь, с нами не только жрецы Пантеры, Краха и Всех Богов Света, но и многие другие, а благодаря Нилу мы смогли перетащить на свою сторону не только военных, но и бизнесменов; невеста Нила принесла нам много полезных связей в среде старой аристократии и ноэлов. Все трудности — временные. Мы раскрутили колесо богов, его уже не остановить.

— Ты можешь быть убедительным, когда захочешь, — с некоторым сомнением все же отметил верховный жрец. — У тебя есть план?

— Само собой, и мы с тобой ему следуем, — пожал плечами коварный Дарел. — Поверь мне, он приведет нас к успеху.

— Я бы с удовольствием тебе и дальше безоговорочно верил, — признался Тиберий. — Ты никогда меня не подводил, но ты скрыл от меня нападение жриц Лоули и наши потери! — вновь начал заводиться верховный жрец. Дарелу непреодолимо захотелось огреть его по голове чем-нибудь тяжелым, но он все же сдержался.

— Тиберий, я сводил к минимуму урон, что нанесли нам и нашему престижу жрицы Лоули, поэтому я послал к тебе с вестью одного из послушников. Неужели он до тебя не дошел?

— Нет! Я узнал о произошедшем только сегодня! И узнал случайно!

— Надо будет и с этим разобраться. Наверное, этот парень связан с теми, кто сдал нас мероэ, — вновь соврал Дарел.

— Ты должен был лично меня известить! — истерично пискнул Тиберий.

«О, Кром, и что ж вокруг меня сплошные истерички-то?» — мысленно взмолился серенький жрец, но вслух невозмутимо поинтересовался:

— Тиберий, неужели ты полагаешь, что при подготовке восхождения на трон господина Роуза и общественного мнения к этому событию, а также при отражении опасностей, направленных на наш орден, у меня есть время каждые пять минут бегать к тебе с докладом? Лично?! Я отправляю к тебе посыльных. Если я буду заниматься ежечасными докладами, то тебе придется лично заниматься возвращением власти и престижа нашему ордену.

Верховный жрец недовольно покосился на Дарела, но был вынужден признать его правоту.

— Хорошо, но в следующий раз тебе было бы неплохо убедиться в надежности посыльных.

— Само собой, — кивнул Дарел. — С другой стороны, это хорошо, что он не передал тебе мое послание. Я теперь знаю, с кого надо начать поиск предателей в нашем ордене. Они поплатятся за гибель наших товарищей!

— Хорошо, — величественно согласился сухонький жрец. — Найди их! Но будь осторожен, — милостиво позволил Тиберий.

— Буду, — пообещал Дарел. — Теперь я должен идти. Нам предстоит большая работа, а все надо лично контролировать. У тебя же, я полагаю, и без этого множество дел.

— Ты прав, Дарел, — царственно кивнул Тиберий. — Мне надо готовиться к вечерней большой проповеди в храме. Туда должны придти мэр Фритауна и несколько министров, для которых после проповеди я даю прием. Они всегда щедро одаривают наш орден…

— Это очень важное мероприятие, — с серьезным лицом кивнул маленький жрец. — Позволь мне удалиться?

— Конечно, иди, работай, — разрешил Тиберий.

Дарел неслышно выскользнул из кабинета верховного жреца и быстро зашагал прочь.

О, боги, дайте сил не прибить этого выскочку и идиота! Сместить его сейчас никак нельзя: в случае провала Тиберию была уготована роль козла отпущения, поэтому его приходилось терпеть. Хотя Тиберий переставал быть Дарелу удобной ширмой, им становилось трудно управлять из-за трусости и глупости самого верховного жреца. Чем сильнее накалялась ситуация, тем истеричнее становился Тиберий, тем больше он хотел отступить, спрятаться в нору. Смещать же его пока было рано.

Дарел тихо вздохнул и отправился по делам, молясь, чтобы ему хватило сил и терпения надолго.

Глава 8

17, месяц Гроз, 5555 года — 18, месяц Гроз, 5555 года

1

День сменял день, лето сменило весну, жара во Фритауне стала еще более сильной. В Академии занятия шли своим чередом, доводя будущих генералов до изнеможения, как физического, так и морального, но ноющая боль в сердце от невозможности летать и обида на судьбу, что заставила Рика и Стюарта бросить небо, не проходила. Умом оба друга понимали, что они и попали-то в Академию так быстро лишь потому, что стали лучшими в своем деле, а стать лучшим — значит потерять небо.

После долгих и трудных занятий, а также виртуозного побега из лап Анны Грейсстоун, затащившей друзей на торжественный ужин с обязательным присутствием на нем Конни Лаввальер, Стюарт и Рик решили незаметно ретироваться в их любимый бар «У аэродрома». В доме у Рика Анна могла их легко вычислить, а в бар приличной женщине в Розми вход был заказан. Анна была приличной женщиной и никогда в жизни не переступила бы порога подобного заведения. Хотя… жизнь — штука непредсказуемая и ничего не стоит загадывать наперед.

Бар «У аэродрома» был очень большим зданием, прямо таки огромным. В нем имелись три этажа, на которых и располагались три просторных зала. Первый отряд Фритауна обычно собирался на третьем этаже, где за дубовой стойкой любил похозяйничать владелец заведения. За его спиной возвышались ряды бочонков с ромом, виски и коньяком, стояли жбаны пива, высились целые шеренги бутылок вина, водки, текилы, виски, вермута и прочих спиртных напитков, отражавшихся в зеркалах, расположенных за барной стойкой. Справа на стене в пределах стойки была доска почета: на ней располагались фотографии знаменитых или прославившихся командиров Первого отряда с тех пор, как отряд был основан еще в прежней столице — в Ариэль. Под каждой карточкой крепилась табличка с именем командира, датами жизни и командования, а так же звание, в каком он стал командиром и в каком закончил военную службу. Не редко командиром становились в звании капитана или майора, а заканчивал службу лейтенантом или маршалом. С другой стороны стойки, имевшей форму буквы «Г», тоже имелась стена, отгораживавшая длинную стойку от зала, в ней была проделана арка. На особо почетном месте, над центральной бочкой с лучшим коньяком, висели фотографии всего первоначального состава Первого отряда, еще Ариэль, и фото главнокомандующих армии Розми, которые, по авторитетному мнению военных, собиравшихся здесь, были достойны занимать сие почетное место.