Демоны души - [58]

— И что же ты тогда так завидуешь, если моя должность ничего не значит? — Ривс медленно закипал. Тоска и уныние превращались в ярость, а злость и обида на тех, кто загнал его сюда, требовали выхода. — Это хоть и дыра, но это — армия, это ВВС. Есть Устав, есть требования, есть порядки, и я — ваш командир. Поэтому с сегодняшнего дня мы будем служить как полагается, а не как получается! Служить, старший лейтенант, и защищать тех, кто нам доверился. Все ясно?

— Ну, ясно, и что дальше? — вновь ухмыльнулся Норрик. — И что ты хочешь? Устав соблюдать? Ну, заставь меня!

Спорить дальше Ривс не стал. Зачем? Он просто со всей дури врезал подчиненному по челюсти, тот не успел увернуться. Ривс добавил ему от души под дых, а когда старший лейтенант согнулся от боли, Дримс ударом колена по лицу вырубил его. Немного полегчало.

— Хорошо, если вы не понимаете моих слов, я буду действовать иначе, но вы начнете делать то, что я говорю. Кто еще хочет поспорить со мной? — обратился к опешившим подчиненным капитан.

В этот момент прямо под ноги Дримсу, расхаживающему перед строем, упал один из техников, разбрызгав то ли жидкую грязь, то ли просто очень густую лужу, что красовалась в этом месте испокон веков.

— Что это? Ему плохо? — даже удивился капитан, замерев перед выпавшим из строя телом.

— Не знаю… — пробормотал второй техник, рыжий, вечно шмыгающий сопливым носом.

— Так посмотри! Живой он там вообще или уже окочурился?! — гаркнул Ривс. О, боги! Это стадо зовется армией Розми?! И такой армии он отдал столько лет своей жизни?! Это и есть его награда за годы службы, за пролитую кровь, за полученные ранения, за защиту суверенитета страны?! Твою ж мать-то!!! Мечта всей жизни — Миранда! Венера, Кром, Лоули, ну, за что?! Эй, вы там вообще живы, боги хреновы? Или и вправду давно уже дрыхните, десятый сон видите?!

Техник наклонился над лежащим на земле коллегой, но тот хрюкнул, вздрогнул всем тощим телом и захрапел.

— Простите… это… кажется, он спит… устал, наверное… работает много… — пробормотал рыжий парнишка, шмыгнув носом.

— Пьет, паскуда, он много! — заржал кто-то из строя.

— Разговоры! — Ривс вновь закипал. Злость в нем бурлила и клокотала, хотелось все тут разнести! — Норрика и этого на гауптвахту, дежурный экипаж на вылет, второй экипаж и остальные — начинаем новую жизнь: учимся бегать и приводим себя в хорошую физическую форму!

Строй зароптал, но пока они не решались ворчать открыто. Расправа над Норриком была свежа в их памяти.

— Кто не хочет: может немедленно подавать в отставку или попытаться поучить меня местным традициям, как это сделал Норрик! Рядовой! — это он окликнул их чисто номинальный дежурный патруль, охранявший их гарнизон и сейчас топающих мимо строя по летному полю. — Этих двоих на гауптвахту.

— Господин капитан, без подписи командира части — нельзя, — рядовой с опаской покосился на постанывающего Норрика.

— Подпись будет, — пообещал Ривс. — Этот напал на старшего по званию, этот пьян.

— Вы уверены, что он напал? — с опаской спросил ефрейтор.

— Перед строем напал. Они — свидетели, — бешенство начинало прорываться с шипением и паром наружу, но тут Ривс увидел, как его подчиненные прячут глаза или стараются смотреть в сторону от распростертого на земле старшего лейтенанта. Они боялись его. И они ни за что не подтвердят, что это он спровоцировал Ривса и сам хотел напасть на командира. — Он — куда меньшее зло, чем я, — предупредил капитан подчиненных. — Вы в этом скоро убедитесь, гарантирую.

Над строем висела тишина. Мертвая тишина.

— Он напал на капитана, — выступил вперед Ленс. Его толкнули в бок, предупреждая, но парнишка лишь гордо вскинул рыжую голову.

Пехотинцы с сожалением подхватили под руки Норрика и поволокли его в камеру, собираясь вторым рейсом унести пьяного техника.

— А теперь — разойтись! Техники — готовить борт. Дежурный экипаж — готовится к вылету. Остальных через десять минут жду здесь же, пора растрясти ваш жир! — проорал капитан.

— А у меня сердце… — сделал кто-то попытку отвертеться от занятий по физической подготовке.

— А у нас у всех сердце, — огрызнулся Ривс. — Оно анатомией предусмотрено.

— Так болит… — предпринял еще одну попытку лентяй-пилот.

— Так иди в отставку, не рискуй! У нас перегрузки при взлете, посадке, маневрах, чего так мучить организм? А если подохнешь на вылете, и вертушку мне угробишь? Или отставка, или в раздевалку!

В этот вечер капитан вернулся к себе в убогую служебную квартирку совершенно опустошенным и выжитым, как лимон. Он с трудом заставил себя съесть пару бутербродов, быстро запил их чаем и завалился спать.

Своих вещей у него имелось совсем немного. То, что он не привез в двух спортивных сумках, поместилось в большую картонную коробку, которую пару дней назад доставили по почте. Несмотря на столь скромное нажитое добро, создавалось впечатление, что в крошечной двухкомнатной квартире жила целая семья: свою одежду Дримс так и не удосужился развесить в шкафу, пару дорогих его сердцу вещей и книг он так и оставил в коробке, которую не потрудился унести из гостиной. Постельное белье и полотенца, доставшиеся ему вместе со служебной квартирой и хранившиеся в шкафу, пришлось выстирать — они провоняли сыростью и были какими-то мерзкими, но вот выгладить их или положить обратно Ривсу было лень. Они так и висели в коридоре на веревке. Пыль же вытирать особенно часто Ривс вообще полагал излишним баловством, хотя на днях пол все же сподобился помыть.