Демоны души - [53]

Полосатая провожатая остановилась напротив одного из окон и вновь мяукнула. Оэктаканн аккуратно подошла к нему и заглянула в комнату. Увидеть что-либо за немытым пыльным стеклом было очень трудно, но женщина все же смогла рассмотреть трех мужчин, застывших около входной двери.

Итак, это засада.

— Спасибо, — поблагодарила мероэ кошку. Та кивнула и направилась прочь, задрав хвост. Кошатинка выполнила свою миссию. А вот мероэ призадумалась: стоит ли ей ввязываться в драку или нет? С одной стороны она не знает, сколько еще людей в комнате, и все может закончиться плачевно для мероэ. С другой стороны, жрице необходимо было узнать, кому же она перешла дорогу на этот раз?

Оэктаканн быстро побормотала молитву Лоули, вытащила из ножен парные сабли и резко ударила плечом по рамам окна. Как она и ожидала, окно распахнулось внутрь. Жрица ввалилась в комнату, перекатилась через плечо и тут же бросилась на опешивших мужчин.

Их было пятеро.

Первого мероэ уложила броском сабли, которая пригвоздила его к входной двери. Второй уже успел очухаться и чуть не убил женщину ударом короткого меча. Мероэ нырнула на пол, уходя от его удара, и сумела подрубить колени третьего противника, бросившегося на нее. Он свалился на пол и выбыл из игры. Осталось еще трое.

Оэктаканн выдернула саблю из горла первого убитого противника, приняла стойку. Ее возможные убийцы замерли напротив.

Все пятеро, поджидавшие ее в засаде, были вооружены мечами или длинными кинжалами, или саблями. Значит, это собратья по жреческому цеху — вряд ли простые бандиты умеют настолько хорошо пользоваться этими видами холодного оружия, чтобы пойти с ними на дело. И вряд ли они не взяли огнестрельное оружие из боязни, что на выстрелы приедет полиция — тут она, конечно, приезжает, но очень не скоро, а соседям плевать друг на друга.

Как и ожидала служительница богини славы и победы, противники бросились на нее одновременно. Она приняла на скрещенные сабли удар всех троих мужчин, руки у Оэктаканн загудели от напряжения и силы ударов, но она смогла оттолкнуть клинки нападавших, и сама ринулась в атаку, совершая один пируэт за другим. Спасти ее могли только скорость и проворность.

Очень быстро мероэ вновь оказалась у окна. Она сделала несколько стремительных шагов в его сторону, взлетела на подоконник и, оттолкнувшись от него, прыгнула за спины жрецам. В том, что они жрецы и воины, мероэ уже не сомневалась. Одному из мужчин она срубила голову еще в полете. Остались двое. Оэктаканн крутанула сабли, готовясь к новой схватке.

И понеслось!

Звон ударов стали о сталь, искры, высекаемые клинками, и ни одного слова или вопроса. Ни одного.

Все же противники хорошо владели мечами — они сумели зацепить жрицу. Раны были не глубокими — на боку и на ноге, — хорошо, что не задели руки! — но мероэ понимала, что схватку надо заканчивать как можно быстрее, иначе она скоро устанет и ослабеет от потери крови. Женщина ловко подцепила носком ноги саблю, выпавшую из руки третьего поверженного ею противника, и метнула в лицо младшему из нападавших. Он рефлекторно попытался прикрыть лицо и пропустил удар клинка мероэ в сердце.

Жрецы смотрели друг на друга, кружа по центру комнаты. Оэктаканн была ранена, но очень зла. Ее соперник не был ранен, но он испугался верховной жрицы, которая еще и улыбалась, сверля его ледяными голубыми глазами.

Вновь атака жреца. Отчаянная и яростная. Служительница Лоули отбивает ее, но короткий меч достает женщину в левое предплечье, одна из сабель выпадает из рук мероэ. Противник радуется и кидается в новую атаку. Оэктаканн отбила бы ее, но тут женщину за ногу хватает воин, которому она в самом начале боя подрубила колени — он все это время лежал без сознания, а тут очнулся. Мероэ падает на спину в лужу крови. Атакующий жрец нависает над ней, заносит меч, но Оэктаканн и стала верховной жрицей потому, что она — лучший воин в своем ордене. Женщина не выпустила саблю из рук и сейчас воткнула ее в живот противнику, резко повела ее в бок, распарывая тому брюхо.

Оэктаканн оказалась с ног до головы облита кровью врага, а на тело ее еще и кишки жреца вывалились.

— Б…! — помянула недавних встреченных ею у бара девиц мероэ. Откинула разбитую при падении на ковер голову назад, приложилась затылком о залитый кровью паркет. Выругалась еще раз, конечно же.

Она стряхнула с себя внутренности жреца, встала, подошла к заразе, что схватил ее за ногу. Так, кажется, это было последнее, что он сделал в своей жизни — изволил окочуриться, и как же не вовремя! Мерзавец!

— Вот суки-то! — мероэ облокотилась о подоконник. — И как я теперь узнаю, что за тварь вас ко мне подослала?

Женщина все же заставила себя подобрать сабли, кое-как из обрывков одежды поверженных противников соорудила себе повязки, и принялась осматривать трупы в поисках орденских знаков или татуировок. На плечах троих из них она обнаружила татуировки волков, а на лопатках двоих — кошапанов.

— Прекрасно, — констатировала мероэ. — Значит, Тиберию и жрецам Пантеры я мешаю. Интересно, чем? И я или же королева? — Оэктаканн еще недолго посидела в задумчивости, вспоминая недавний разговор с одним из жрецов Крома, что предлагал ей присоединиться к тем, кто полагает незаконной передачу короны Талинде I.