Демоны души - [5]

— Ты точно дотреплешься! — рявкнул Дэн. — Офицерам строжайше запрещено обсуждать политику, а ты тут разошелся!

— Я только при вас болтаю, — криво ухмыльнулся Ривс.

— Ты не только при нас болтаешь, — вздохнул Хэнк. — Иначе не попал бы в Нерейду четыре года назад!

— Кто ж знал, что нас подслушивают? — возмутился Ривс. — Ладно, господа офицеры, а теперь дайте мне последний раз полюбоваться морем и послушать его, я утром уезжаю в Миранду…

— Будто ты потом его не увидишь, — хмыкнул Дэн. — Даже если не сможешь выбраться из этого мерзкого городка, отпуск тебе еще никто не отменял, а этот дом принадлежит тебе. Будешь прилетать в отпуск во Фритаун.

— Но в Миранде нет моря, — Ривс открыл новую бутылку пива, вздохнул, закрыл глаза и подставил лицо горячему ветру, принесшему с моря запах водорослей, соли и чего-то еще, неуловимого, словно бы сам запах воды и солнца…

Сколько себя помнил Ривс, он всегда любил море. Любил его шум, любил смотреть на него, плескаться в нем. Он родился в этом доме, и окна его комнаты выходили на зеленоватое море. Он слышал бег волн с самого раннего детства: неистовый и пугающий в ураганы, нежный и ласковый в солнечные дни или темные ночи. Наверное, если бы не куда большая любовь к небу и полетам, капитан Дримс пошел бы служить в ВМФ. И только эта любовь к небу, детские мечты летать на истребителе, стать одним из легендарных «Приговоренных», решили его судьбу, отправив в шестнадцать лет в Летное училище Фритауна.

Сейчас капитану казалось, что он уже никогда не сможет так сидеть, любуясь прибоем, слушая его. Подобное чувство у Дримса возникало однажды, но было куда слабее, тогда он после окончания Летного попал на границу с Керши, в Великие Горы. Позже его переводили и в Нерейду, и в Ариэль, послужил он и на границе с Алсултаном (тоже в Великих Горах), и лишь много лет спустя судьба вновь закинула его во Фритаун, хоть и не в Первый отряд, но здесь было море. Огромное, бескрайнее море.

Он так не скучал по старому домику, после смерти родителей приходившему в негодность, как скучал по пляжу и шуму прибоя. Наверное, дом перестал быть для него таковым в двенадцать лет, когда его мать умерла, не пожелав жить без его отца. Семья исчезла, и подросток понял, что без семьи не будет прежней жизни, а впереди его ждут одиночество, неизвестность и много боли. Дом был пуст без людей, отстроивших его, даривших ему тепло и наполнявших его любовью.

2

Во Фритауне на Абрикосовой улице в большом и необыкновенно красивом доме, укутанном ветвями вековых дубов и вязов, по просторному кабинету метался моложавый мужчина. Он мерил широкими шагами темно-вишневый ковер на полу, периодически ударял кулаком то в дверцы высоких книжных шкафов из ореха, то по деревянным же панелям на стенах, пару раз даже пнул массивный письменный стол. Мужчина походил на мечущегося по клетке льва, особое сходство придавала роскошная грива каштаново-рыжих волос, и лучистые янтарные глаза. Его холеное лицо периодически искажала злая гримаса, губы время от времени шевелились, произнося какие-то едва слышные невнятные проклятия в чей-то адрес. Наконец-то мужчина бросился в глубокое кожаное кресло, стоящее за письменным столом. Откинул голову на спинку в жесте отчаяния и полного бессилия. Прикрыл глаза, но потом снова их открыл и стукнул по столу кулаком. Отвернулся к стене.

— Все? Успокоился? — осведомился второй мужчина, присутствующий в кабинете. Он удобно расположился на кожаном диване, захватившем один из углов просторной комнаты. Второй собеседник был совершенно спокоен, он держал в руках бокал, наполненный темно-красным вином, а его расслабленная поза могла вывести из себя кого угодно.

— Это несправедливо, Дарел!!! — взвыл хозяин кабинета. — Этого просто не могло произойти! Коли все эти снобы передохли, корона должна была перейти ко мне! Я — брат Джонатана!

— Друг мой, я не хочу тебя огорчать, но в глазах Розми и закона, ты не брат покойного короля, ты — бастард его отца. У тебя прав на престол чуть больше, чем у меня, а я вообще не имею никакого отношения к семье Уайтроуз, — Дарел пригубил вино. — Кстати, неплохое вино, откуда оно?

— Да какая к Сету разница?! — взревел хозяин дома.

— А такая, что ты должен научиться владеть собой, — рявкнул жрец, поставив бокал на массивный кофейный столик перед диваном. — Иначе так и будешь метаться по кабинету до конца своих дней! И все! Пораскинь мозгами, Нил! На троне малолетняя девчонка, обошедшая своего кузена, являющегося последним мужичиной в их династии, но ребенка! Ее права на корону под таким же сомнением, что и твои!

— Ее назвал Джонатан, отрекаясь от короны, — развел руками Нил.

— Где твой мозг?! Единственный, чьи права на трон неоспоримы в глазах большинства жителей Розми — Лоуренс, но он — ребенок! Ее преимущество перед тобой — законное происхождение и официальное отречение Джонатана, а какие твои преимущества?

— Я все же брат Джонатана, у нас один отец…

— Конечно! Ее захват власти незаконен, но есть один неоспоримый претендент, которого признают все — Лоуренс, и ты должен об этом заявить и стать регентом при малолетнем короле, — отпив вина, подсказал жрец.