– Вышокой… – односложно ответил Крастер, прищуренно жуя.
– Что ты все время жрешь!!! – возмутился, Хмырь, пыхтя у насоса. – Нас тут хотят убить, смерть можно сказать, в дверь стучит…
– Ничего… – - Умирать лучше на сытый желудок! – улыбнулся Крастер, и принялся за другую. – И настроение… Подымается!
Все, кроме сосредоточенно льющего на стену из мертвых, горящее земляное масло Зельмияша, бросили на него взгляд, как на сумасшедшего.
– Авось, пронесет! – продолжил толстяк, и нервически хохотнул.
Странно, но после этого, страх начал плавно, отпускать всех. Не то чтобы совсем. Он стал, как бы притупленный. Умрем, так умрем… Хотя многие, просто задумчиво жили последние минуты.
Раздался странный, сербающий звук. Струя огня, дернувшись опала…
– Конец! Все! Нет земляного масла… – Бросил Хмырь, траурно, заглянув во встроенную в насос, бочку.
– Все. Приплыли… – печально заключил Дернар, глядя как Зельмияш, отбросил в сторону суженную на конце, еще роняющие горящие капли, трубку.
– Нет. Не все!!! – отмахнулся Вольрен. – Строим укрепление! – и схватив один из тюков с ветошью бросил к передней кромке стены. – Жить хотите?! Тогда стройте круг!
– И что он даст… – не веря, обронил Журен, глядя как другие, поняв, начинают строить.
– Время. Шанс… Обольем камни смолой, где не хватит, и когда завалится… Когда начнет валиться, – поправился десятник, – подожжем. Огня они боятся… Пусть и не так, как бы хотелось. И будем рубить, всех тех, кто к нам рвутся.
Осознав, Хмырь тоже бросился помогать, начав разливать смолу кругом, обильно поливая и тюки.
– Только не перестарайтесь! – бросил Вольрен, заметив как течет смола. – А то мы и себя поджарим…
Многие закивали, спасительный круг наконец возник.
А пирамида выросла в громадину. В гигантский колос, возвысившийся над ними, на высоту почти двух стен. Метров восемнадцать, двадцать… Прикинул на глазок десятник, стал мысленно считать слои, сбился. Снова… Насчитал двенадцать.
И судя по всему, это еще совсем не конец! Вместе со страхом, вернулась тоска… И еще одна мысль. Глянул на смолу… Чего, чего, а ее в достатке!
– Разливайте по стене! – указал он на нее. – И дорожки к кругу… Начнет рушиться… – он бросил взгляд на башню. – Подожжем, и мертвые окажутся в огне!
Все тут же бросились таскать ведра, и выливать на проход, следя за тем, чтобы пролившаяся смола, была соединена дорожкой.
– Смотрите! Там уже рушится! – обронив ведро, указал Убром на право.
Башня гигантской кишкой, выгибаясь, медленно пошла вперед… Зазмеилась молнией, потом засияла голубым, окрасив в него абсолютно всю верхнюю часть, и уперлась в стену, выгнувшись. Последний удар Магов, предсказуемо, ничего не дал… Превратившись вдруг в добротный широкий мост, по которому снизу вверх бросились на стену молчаливые тела.
– Слева тоже!!! – выкрикнул Журен, встав завороженно.
– Лейте смолу, пока еще есть время!!! Не останавливаться! – приказным тоном, выкрикнул Вольрен, ощутив сильный, пронзающий холод между своих лопаток.
Левая пирамида, тоже начала изгибаться… И вдруг разлетелась, почти до середины, на отдельные, быстро вращающиеся в воздухе тела.
– Воздушный Кулак! – завистливо бросил Журен. – Очень жаль, что у нас нету Мага…
– Носите! – подстегнул всех Вольрен, продолжая напряженно следить за их башней.
Вдруг башня из мертвых тел покачнулась… Теперь их башня… И ужасающим щупальцем колоса, ускоряясь, двинулась на них.
– Все в круг! Быстро в круг!!! – выкрикнул десятник, выхватив из под котла, заведомо подготовленный факел. И не дожидаясь, побежал по кругу, оставляя огоньки, на разгорающихся тюках с ветошью.
– Давайте, помогайте, а то не успеем! – и бросил факел по стене вперед, метко угодив, прямо в смоляную лужу.
Зельмияш выхватил второй, и бросил в противоположную.
Все засуетились, поджигая, и истерически раздувая, слабо разгорающиеся тюки…
Хобот начал приближаться…
– Обнажить мечи! Встать в круг!… Нет!!! Спина к спине! – стал раздавать команды десятник, вспомнив, о том, что смелость нужно вытаскивать «за уши», и упорно этим занимаясь.
Обнажил меч и сам, ощутив, что вытаскивать, храбрость слабо получается. Главным образом, по тому, что то, что на них надвигалось, было умопомрачительно страшным, и до ужаса гигантским. И они были рядом с ним, как муравьи. Наступил, и пропали…
В строю начались волнения, кое-кто начал сбивчиво молиться и непрерывно набрасывать треугольник. Превращая, за счет стараний, его в круг…
– Всем собраться! – выкрикнул десятник, мысленно молясь, чтобы щупальце, не опустилось прямо на них. И злясь, что огонь на стене, разгорался слабо. Благо тюки уже пылают, замкнув полностью круг. Стало как в печи жарко, но мучиться уже не долго.
На стену, слева, опустился хобот, и уперевшись замер, закачавшись.
– Готовсь!!! – подбодрил Вольрен, скорее сам себя, а потом опомнившись. – Всем развернуться!!!
Прямо на горящую смолу, шустро посыпались, облаченные в доспехи трупы, быстро заполняя стену, и держа в руках… Мечи!
Развернулись, слишком живым для мертвых взглядом, окинув жалкую горстку, выставившую в их сторону, свое оружие. Двинулись на них вперед, ступая прямо по огню. Безбоязненно, как будто это их слабо касается.
