Демон принцу не товарищ - [56]

Многие, кто молился, тоже уже сообразили, что к чему, и быстро сбегав в свои дома, вернулись оттуда с многочисленными тазами и ведрами, в надежде набрать как много больше благодатной жидкости.

Миньшек задрал голову с раззявленной пастью, после чего с удивлением произнес:

− Это вино… − И уже с разочарованием добавил: − Жалко, что молодое…

Колдун и его ученики, стоящие чуть поодаль от осчастливленной публики, видимо впервые в жизни был облит вином, а не забросан яйцами, но от этого он не выглядел менее жалким. Он лишь упал на колени, бормоча себе под нос:

− Люди… Что же вы делаете… Не становитесь кровопийцами…

А демонесса, что стояла рядом с ним, неожиданно испарилась, и появилась по левую руку от меня.

− Мы же договаривались на вишневый компот! − Я толкнул ее локтем.

− Пусть люди порадуются. − Легкомысленно подмигнула она. − В этих краях вино вообще большая редкость, оно еще настоится, а вот что они потом будут делать с галлонами прокисшего компота — непонятно…

− И сколько это будет продолжаться? − Я обреченно вздохнул.

− Ну, часа три точно, потом сойдет на нет. − Мурлыкнула она, с довольным видом наблюдая, как чарлингтонцы вяжут колдуна.

− Может, ты все же поменяешь свой облик? − Я окинул ее взглядом. Нет, признаюсь, зрелище впечатляло, и очень мне нравилось, но начинали раздражать голодные взгляды, которые бросали местные мужики на мою (!) демонессу.

Она пожала плечами, и наведенная личина словно отлетела от нее, рядом со мной стояла все та же Тара, такая близкая и родная.

− Мне кажется, мы тут больше не нужны. − Констатировал некромант, разочарованно отворачиваясь от вновь принявшей свой облик демонессы, и потопал в сторону таверны, где нас уже ждали собранные вещи и оседланные лошади.

Мы быстро выехали из города, стараясь как можно меньше мокнуть под подобного рода дождем, все же, день только начался, и нам бы очень хотелось преодолеть как можно большее расстояние за светлое время суток. Но как бы мы быстро не убрались из-под «кровавого дождя», все равно вся наша амуниция и лошади были липкими от вина, поэтому было решено сделать еще один небольшой привал возле моря, дабы избавится от липкого налета.

После долгих и мучительных поисков (очень неприятно было чувствовать, что зад в буквальном смысле прилип к седлу), наконец, мы нашли подходящее место для привала — там, где берег был достаточно пологим, и не далеко от дороги. С другой стороны ярко зеленела в тумане жесткая трава, на которой, паслись коровы, охраняемые сворой собак и чутко дремлющим пастухом.

На берегу нас ждал очередной неприятный сюрприз — наша запасная одежда тоже была мокрая насквозь и липла к пальцам, поэтому пришлось устраивать не только купание, но и постирушку.

Мы разожгли на каменистом берегу костер, возле которого предполагалось греться и сушиться, и с неохотой полезли в море. Вода была просто ледяная, и буквально за пару минут я перестал чувствовать свои ноги, а губы мои посинели как у утопленника. Мы очень быстро обмылись и вылезли на берег — никому совершенно не хотелось продолжать купание. После ледяной воды северный ветер стал еще более холодным, казалось, кровь в жилах моментально замерзла, и превратилась в тысячи крошечных ледяных игл.

Маленький костерок, зябко трепещущий под ледяными порывами ветра, почти не давал нам никакого тепла, и неожиданно сжалившаяся демонесса направила на нас потоки горячего воздуха, в тот момент показавшегося мне раскаленным. Под этим ветром очень быстро высохли и мы, и наша постиранная одежда, которую пришлось одевать в большой спешке, пока она не остыла, и пока мы совсем не замерзли насмерть.

По быстрому затушив уже не нужный костер, мы неохотно вновь отправились в путь. Во все сгущающемся тумане лошади начали обеспокоенно фыркать, и нервно грызть узды. Я заозирался по сторонам, но Тара, верхом на своем Призраке, который совершенно не поддавался общему настроению (порой я задаюсь вопросом, а живой ли он вообще) была совершенно спокойна, разве что немного озадачена поведением наших скакунов.

Больше всего нервничал жеребец некроманта, который фыркал и бил землю копытом так, словно действительно почуял рядом опасность.

− Ну что ты, хороший мой, не беспокойся, все хорошо… − Пытался лаской успокоить своего скакуна Мэт, постепенно теряя терпение.

Внезапно, прямо перед нашими лошадьми на дорогу выскочил совершено непуганый ежик, и деловито потрюхал дальше по своим ежиным делам. Наши лошади лишь вздрогнули от неожиданности, а нервный жеребец некроманта перепугано встал на дыбы, и скинув седока, с истеричным ржанием скрылся в густом колючем кустарнике, отгородившем нас от зеленого пастбища.

− А ну вернись, мешок с костями! − Орал некромант, сидя на земле и потирая ушибленные места, после чего с горем пополам поднялся на ноги и поковылял вслед за своей беглой животиной, подобно радикулитному старцу держась за поясницу.

Мы, не спешиваясь, прямо на лошадях помчались вдогонку, и Тара, быстро обогнав пешего некроманта, который к тому же сильно прихрамывал на правую ногу, быстро нагнала жеребца и ловко поймала его под уздцы.

Нагнавшая их Дрика сначала долго успокаивала «бедную лошадку», вливая в ладонь волшебную успокоительную микстурку, и смачивая ею губы жеребца. А после и неистово матерящегося некроманта, пытаясь его напоить из того же пузырька.