Демон Господа - [17]

— Подъем! Работать! — рявкнул демон, и души начали медленно подниматься. Буря утихла.

Хани, все еще трясясь от гнева, в отчаянии всматривался в поверхность пепла. Он не мог оставить фигурку здесь; кроме нее, у него больше ничего не было. Абсолютно ничего. Когда надсмотрщик прошествовал мимо, Хани поднял глаза и уставился в затылок Ла. Ее он не простит. Он найдет способ ее подставить. Превратить в кирпич.

Они шли уже обратно к своему блоку, когда к нему подошел Див и с опаской тронул за локоть.

К неописуемой радости Хани, в мозолистой руке Дива лежала маленькая белая фигурка.

— Она упала прямо у моих ног. В пепел зарылась. Бери. Слушай, дай мне ее потом как-нибудь, ненадолго. Я верну, клянусь.

Хани почувствовал в голосе Дива искренность и воодушевление. И еще что-то, похожее на уважение. Значит, он тоже почувствовал на себе влияние этого маленького идола. На это Хани и надеялся. Он улыбнулся:

— Сейчас и оставь. Потом расскажешь, что видел. Но пока никому больше не говори. Надо все-таки поосторожнее.

— Вот этой больше всего надо опасаться, — кивнул Див на Ла.

Они схватились за канат. Руки зажить нормально не успели, но все же Хани чувствовал себя сильным, даже уверенным. Души снова пытались сдвинуть неподатливый блок, и Хани сузившимися глазами сверлил затылок грузной Ла.

* * *

Хани думал, что с Ла не обойдется без проблем, но все вышло наилучшим образом. Как он и предполагал, большинство душ сами рады были от нее отделаться и потому мешать не стали. Хани стал главным в группе еще в ее присутствии, стал вполне естественно и легко. Неделю он ждал подходящего момента, а когда тот пришел, его лучшим союзником, что неудивительно, оказался Див. Они оба незаметно и как бы случайно направили на Ла опускавшуюся гранитную плиту. Ее так расплющило, что демоны, не желая долго возиться с восстановлением, просто превратили этот блин в кирпич. Хани лично укладывал его в штабель, и с его губ не сходила мрачная улыбка. Работа продолжалась, и всякий раз, проходя вблизи преображенной Ла, он чувствовал исходящую от нее ненависть. Однажды, когда рядом никого не было, он даже плюнул на нее и увидел, как слюна вскипела. Ла уставилась на него со злобой, но смогла только пару раз мигнуть. «Пусть побудет кирпичом, — подумал Хани. — Хотела боли — получила».

А Див рассказал ему о множестве посетивших его видений. Они были очень похожи на те, что видел Хани. Правда, с одной существенной разницей: все они оказались более сентиментальными, даже жалкими. Это Хани отметил.

VII

АДАМАНТИНАРКС-НА-АХЕРОНЕ

Небольшая группа покинула дворец и направилась по склону горы в направлении берега Ахерона, к одной из дворцовых конюшен. Занятые сооружением и ремонтом дорог и набережных души по мере приближения демонов опускались на колени.

Элигор ввел группу в обширный, занимавший не один акр двор личной кавалерийской гвардии Саргатана. Во владениях архидемона таких огороженных участков было много, и обычно здесь находилось около сотни длинных, низких зданий, в которых легко размещался целый полк. Элигор конюшни любил. Ему нравились их вечная суматоха и беготня, да и сам вид прячущихся в своих клетках душезверей.

Здесь содержались души, обращенные в своеобразных верховых животных для тяжеловооруженных демонов, — в их число отбирались более массивные и лучше тренированные создания. Им выдавали изящно украшенную упряжь. Дрессировщиками становились обычно бывшие обитатели Пустошей. Они придерживались своих собственных, немногословных, но весьма жестких методов обучения и выбивали из душ последние остатки сопротивления до тех пор, пока те не начинали подчиняться приказам полностью и безоговорочно.

Элигор вошел в конюшню и быстро организовал маленький караван душезверей.

Демоны наблюдали, как на грубые спины переступающих с руки на руку душ накинули расшитые ковровые попоны, пристегнули тяжелые медные седла, а поводья, пропустив сквозь мощные кольца-гвозди, вбитые в широкие лбы, закрепили на кольцах, продетых сквозь губы. Обращенные в скотину души переминались, закатывали туманные глаза, а из глубины их глоток раздавалось приглушенное рычание. Элигор покачал головой от отвращения: когда демоны взялись за поводья, из раззявленных ртов душезверей потекла студенистая пена. Стараясь не ступать в лужи, демоны накинули себе на спины дорожные кожи, взгромоздились в седла и собрались в группу в центре двора.

Здесь их ожидали еще двадцать пеших гвардейцев, тоже призванных Элигором. Они были облачены в черные, отливающие серебром, искрящиеся множеством огоньков шкуры абиссалей. Чуть поодаль топталась еще дюжина меньших демонов и бесов, собравшихся со всего Адамантинаркса. Они ждали, когда соберется эскорт Саргатана, и надеялись под его защитой пересечь предательские Пустоши в большей безопасности, боясь предстоящего пути. Теперь странная группа, в которой перемешались демоны всех видов и занятий, суетилась рядом, затягивая капюшоны шкур, прилаживая лямки тяжелых рюкзаков и водружая на плечи шесты, на конце которых болтались кожаные мешки. Для них это многонедельное путешествие в Дис станет настоящим испытанием. Элигор посочувствовал им, но еще больше он жалел себя. Не большая радость — поход к городу Вельзевула, но еще меньшая — там оказаться.