Дело возбуждено вторично - [5]

Хаиткулы взглянул на Марал. Ее лицо словно окаменело, глаза лихорадочно заблестели.

— Начатые на второй день розыск и следствие результатов не дали. — Капитан вздохнул. — Есть основания предполагать убийство… А значит, убийца по сей день гуляет на свободе… И я клянусь, что найду убийцу.

Хаиткулы остановился: Марал, всхлипнув, отвернулась.

Опять у него в руках это дело. Теперь нужно было выяснить две вещи: каким образом Довлетгельды снял с себя страшное подозрение и что это за Назаров, который вел следствие.

Хаиткулы стал перечитывать документы, но поначалу никак не мог сосредоточиться — заплаканное лицо Марал стояло перед глазами.

«Я заставил плакать Марал… И все моя неуклюжесть. Аннамамед узнал бы тактичнее, без слез. Надо было послать его…» Такие мысли всю ночь не давали уснуть Хаиткулы. Наверное, поэтому последние листы дела ему пришлось перечитывать еще раз — строки двоились, и только с усилием ему удавалось вникнуть в смысл читаемого. Наконец капитан отодвинул от себя толстую пачку листов и откинулся на спинку стула. Посидев так с минуту, Хаиткулы перевязал дело и, отдав его хозяйке архива, отправился домой. Несмотря на то, что с самого утра у него крошки не было во рту, он сразу же улегся в постель.

Хаиткулы проснулся, когда солнце уже заходило — в комнате было сумрачно, с улицы доносились голоса. Он умылся и позвонил Аннамамеду.

— Салам!.. Да, это я… Как у вас, все живы-здоровы?.. Мегрэ дома?.. Не пришел?.. Как появится, пусть сразу приезжает ко мне… Срочное дело…

Скоро в дверь позвонили. Хаиткулы легко вскочил и пошел открывать. Пришел Аннамамед.

— Ну что за срочное дело?

— Ты уже знаешь обстоятельства исчезновения Бекджана… Они расстались с Гуйч-агой возле дома Ялкабова. Давай попробуем проследить путь Бекджана от места вечеринки. — Хаиткулы раскрыл блокнот и прочертил поперёк листа прямую линию, поставил в начале и посередине ее две жирные точки, написал над первой: «Место, отк. ушел Б.», а над второй: «Раст. с Гуйч». Потом от средней точки провел еще одну линию и, завершив ее огромной точкой, надписал: «Дом Б.». — Видишь, от дома Ялкабова до дома Бекджана совсем недалеко. Очевидно, все произошло на этом отрезке. Ведь если бы Бекджан вернулся на улицу, его заметили бы — народ шел с вечеринки, да и вообще в это время много гуляющих. Если он пошел бы не домой, а дальше по дороге, его опять же видели бы. И Гуйч-ага заметил бы его — ведь он вскоре поехал в ту же сторону на мотоцикле вместе с Довхановым.

— Постой, дорогой! — Аннамамед взял у Хаиткулы карандаш и поставил рядом с короткой линией большой вопросительный знак. — А есть ли тут дорога? Ты сам ее видел? Может быть, к дому Бекджана нельзя пройти напрямик? Тогда надо искать убийц (если, конечно, это убийство) в другом месте. Может быть, дело окажется не таким уж сложным, если мы разузнаем кое-что о тех, кто живет на этой предполагаемой улице?

Хаиткулы почесал в затылке:

— Похоже, ты прав. Надо будет заняться этим… Теперь вот что: по делу никто не был заподозрен, кроме Довлетгельды Довханова. И характеристика с работы, и показания соседей, шофера Худайберды, и, наконец, собственное его объяснение — все не в пользу Довлетгельды. Кроме него, никто не был заподозрен в намерении свести счеты с Бекджаном. Да и какие там враги у молодого парнишки?!

— Значит, были. Если б их не было, Бекджан и по сей день здравствовал бы. Да, чем же закончилось дело с Довхановым?

— Сначала он был взят под стражу. Следователь установил, что после того, как Довлетгельды отвез домой Гуйч-агу, он поехал не в кино, а махнул прямо в район. Там жила одна девушка, которая вместе с ним окончила фельдшерские курсы. Довханов, понятно, не хотел бросать тень на девушку и дал ложные показания. Девушка сама пришла к следователю и подтвердила алиби своего приятеля. Ну вот, учитывая это, а также и то, что отношения между ним и Бекджаном не могли привести к каким-то серьезным последствиям, Довлетгельды был освобожден… Вообще, на мой взгляд, следствие проведено небрежно.

— Да-а, — протянул Аннамамед. — Кстати, ты мне не говорил: что ты выяснил у Марал?

— Брат и сестра.

— Бекджан ее брат?! Дела…

— Сейчас я удивлю тебя еще больше. Знаешь, кто вел расследование?.. Тогдашний начальник уголовного розыска райотдела милиции Назаров, под началом которого мы оба имеем честь состоять теперь.

— Ходжа Назаров?!

— Он самый.

— И точно — его постоянная присказка: «Когда я работал в Керках…»

— Это, конечно, ничего не значит. Может быть, у него не было достаточно времени на это дело или что-то помешало… И вообще, у всех бывают неудачи…

Раздался телефонный звонок, Хаиткулы поспешно поднялся и взял трубку.

— Марал? — Хаиткулы улыбнулся, но тут же лицо его помрачнело. — Прости меня еще раз… Завтра при встрече объясню. А сейчас мы как раз совещаемся с Аннамамедом. Спокойной ночи.

Он положил трубку и взволнованно заходил по комнате. Аннамамед насмешливо поглядывал на него.

— Эк тебя радость распирает.

Хаиткулы словно ждал этого. Он бросился на кошму возле друга и сбивчиво стал говорить:

— Да, Аннамамед… Понимаешь, как увижу ее или даже поговорю, сразу сам не свой делаюсь… Она замечательная девушка: мягкосердечная, умная…