Дело в шляпе - [8]

* * *

Мотик, стрекоча моторчиком, весело прыгал по кочкам грунтовой дороги, идущей через молодой лесок. Согласно карте, которую посмотрели перед выездом, до нужной деревни было километров шесть, но Бакли сразу предупредил, что на деревню особо не рассчитывает: пикап был старой модели, довольно редкой, и детали ему подходили не все подряд. Так что, по всей вероятности, придется тащиться в город.

— И часто ты его так чинишь? — спросил Шини, когда они выехали в поле.

— Еще как часто, — отозвался Бакли. — Он же старый. Ломается постоянно. Мне проще назвать, что я в нем за пять лет не чинил, чем то, что починено.

— И что ты не чинил?

— Крышу, — мрачно ответил Бакли. — И то, только потому, что денег на это нет. То есть как, не чинил. Я ее липучкой заклеивал, чтобы дождь не попадал в дырки. Липучку, и сверху покрасил.

— Понятно, — протянул Шини. — Слушай, а новые машины быроспасу не выдают?

— Издеваешься? — засмеялся врач. — Новые выдают, само собой. Раз в три года, одну машину на подстанцию. И если новая приходит, то мы ее тут же на запчасти для старых разбираем. Все больше толку. Была у меня мечта… кузов новый урвать хотел. И колесную базу. Но где мне! Начальство себе забрало, мне с этой новой машины достались только дворники, да еще резонатор глушителя я под шумок тогда стянул. И вся добыча.

— А кто у вас начальство?

— Да уж не такой сладкий Фадан, как у вас, — засмеялся Бакли. — Мужики у нас, которые по многу лет отработали, и не сломались, в начальство выходят. Сидят на подстанции, бухают, звонки принимают. Живут тоже не подстанции. Должность называется «старший врач», если ты про это.

— А что они еще делают?

Бакли задумался.

— Да много, на самом деле, — сбавил он обороты. Видимо, ему хотелось поругать своего начальника, но, справедливости ради, следовало признать, что ругать особо и не за что. — Лекарства государственные получают, которые выкупать положено, машины помогают чинить, с прачками разбираются, которые бинты стирают у нас… ну, за гипсом ездят, за палочками для стариков, за костылями. В общем, всякое делают.

— А интересно, они как-то связаны с теми врачами… ну, когда мы административное это здание ограбили… знают они про тих врачей или нет? Как считаешь?

Бакли задумался.

— Раньше я бы тебе сказал, что нет, не знают. А теперь мне кажется, что знают. Еще как знают.

— Почему ты это понял? — Шини стало интересно.

— Вот гляди. Я лекарства выкупаю для своей машины, да? Ну, которые Сеп забраковал. Часто так бывает, что я выкупаю, а они со срока уже сошедшие. Там, на картонках, всегда дата печатается. Покупаю, а срок в том году уже вышел…

— То есть, выходит, пользоваться нельзя? — удивился Шини.

— Да еще год можно, — успокоил Шини.

— А ты откуда знаешь?

— Так старший врач про это говорил, — Шини вдруг осекся. — Остроухий раздери, а ведь действительно!.. Ведь, скорее всего, и нельзя, а я их кому попало колол… вот же подлость… так, я про что?

— Про то, что лекарства ты покупал уже просроченные, — напомнил Шини.

— Точно! Так я подумал: если они просроченные, то где-то же они должны были валяться до этого срока? И, выходит дело, к нам лекарства из таких вот административок и попадают. А вовсе не со складов, как Аксин говорил.

— Кто это — Аксин?

— Наш старший… неважно. И потом… — Бакли задумался. — Знаешь, он каждый раз какой-то потрепанный приезжает, когда за лекарствами ездит. Один раз с синяком под глазом явился. Сдается, они там еще и дерутся за эти лекарства.

— Да ладно! — не поверил Шини.

— Раньше и я бы сказал «да ладно», — Бакли тяжело вздохнул. — А теперь я скажу — «запросто».

* * *

Деревня оказалась большой, и была явно из богатых. Ну, это понятно — и к городу близко, и к оживленной трассе, да еще и старосты подсуетились, построили пару гостиниц: для паломников, и для шоферов большегрузов, отдельно. Дабы шоферы не смущали благочестивых. Сразу за деревней начинались большие злаковые поля, сейчас покрытые молодой порослью — лето только-только начиналось, до урожая было пока далеко. Дома деревенских, крепкие, красивые, стояли на трёх основных больших улицах. Улицы тоже были хоть куда, кое-где даже мощеные.

Справедливо предположив, что им нужно к механизаторам, Бакли попросил Шини рулить к мастерским, которые, по его расчетам, должны были находиться где-нибудь на краю деревни, поближе к полям. Бакли не ошибся, мастерские они нашли быстро (трудно не заметить торчащие к небу стрелы подъемников и большие, кургузые комбайны высотой в два этажа), но в мастерских их ждало разочарование.

— Неее… не знаю я, — молодой гермо, механик, пожал плечами. — Может, и есть чего, но это надо у Круса спрашивать, а его нету.

— Он деревенский? Отсюда? — стал допытываться Бакли.

— Отсюдова они, да, — покивал механик. — На второй улице, к дороге ближе дом, желтый такой. Видели, когда ехали?

— Видели, — кивнул Шини.

— Вот это его дом и есть.

— Так, может, нам к нему съездить? — справедливо предположил Бакли. — Не пьет он?

— Какой там пьет, ты чо! Он вообще не пьет. Не до генератора ему, пойми. Жена у них там рожает второй день, родить не может, ждут, когда помрет, — механик сплюнул через левое плечо. — Избегались они там с ней, а толку… Круса жалко, и этого его, Харгена, тоже жалко… хотя он, Харген, тот еще вельш, надо сказать… кто на службе не был, кто гревана послушать не остановился, всех пишет всегда.