Дело: Темное - [41]
- Пошли так пошли - согласился Алекс, уже на ходу. Дело обещало быть прелюбопытнейшим и жутко интересным. А вампиры... К ним все же надо будет вернуться... при случае, если свои не задавят. Такая зараза хуже тараканов на кухне.
Cерый
Город вырос на горизонте к середине второго дня пути. За все это время оборотни и Алекс шли практически без остановок, прерываясь только на краткие привалы и, что характерно, больше не задерживаясь во встреченных деревнях. Они прошли мимо трех, и только в одной Мстивой задержался больше чем на полчаса, за которые умудрился не только прикупить еды, но и раздобыть лошадей (в этой деревни, на въезде в нее Алекс мельком заметил повязанную на дерево зелено-серую тряпочку). Приземистые мохноногие лошадки оказались на редкость спокойными, хотя первое время все-таки нервничали из-за присутствия нечисти на своей спине.
Кстати, как мог заметить Алекс, встреченные в деревнях люди относились к нечисти вполне терпимо. Были, правда, некоторые, которые (и как только узнавали?) шарахались в стороны и осеняли себя отгоняющими зло знаками, но большинство на то, что разговаривает с оборотнем, не обращало никакого внимания. Правда, при совершении торговых сделок они становились очень уж придирчивыми и требовали какого-то обещания, после чего Мстивой, закатив глаза и вытянув руку с браслетом, быстро проговаривал какую-то фразу на непонятном языке и обе стороны оставались довольны.
Ничего подозрительного по пути почти не встречалось. Правда, глубоко в лес путники не заходили, да и нигде особенно не задерживались. По ночам Мстивой почти не спал, стерег невесть отчего обнесенную обережным кругом стоянку, подкидывал ветки в костер. Иногда он доставал из сумки то самое приспособление из металлических планок, быстро складывал его и часами сидел над получившейся тускло мерцающей рамкой. За время путешествия он порядком осунулся и похудел, по-прежнему несколько раз в день выпивая какие-то зелья, которые, сокрушенно вздыхая, ему готовила Зимка.
Но вот что странно - во всем этом мирном, казалось бы, путешествии, притом, что от видимой угрозы не было и следа, в воздухе чувствовалось какое-то напряжение, которое росло, казалось, с каждым часом, что приходилось тратить на дорогу...
...- Серый. - Мстивой кивнул на возвышающиеся за рекой стены города, больше похожего на крепость. Стены действительно были сложены из серого камня и даже на первый взгляд выглядели очень внушительно. На шпилях виднеющихся вдали башен какого-то замка развевались ярко-алые флаги, хорошо видимые даже с такого расстояния.
Зимка приподнялась в седле, с видимым интересом разглядывая город. Видимо, здесь она, в отличие от учителя, была впервые.
- Здесь придется задержаться подольше. - Мстивой поморщился и потер переносицу. - Хочу заглянуть в Хрустальные дома, будь они неладны. Вдруг там что-то уже знают.
Он дернул поводья и, тронув бока коня, направился к городу, не дожидаясь остальных. Зимка, вздохнув, покосилась на Алекса, послала ему извиняющуюся улыбку и поспешила за учителем, который уже проехал широкий мост и въезжал в массивные деревянные ворота.
Город действительно оказался серым - по крайней мере, этот цвет преобладал здесь практически везде. Серые дома, сложенные из того же камня, что и городские стены, темно-серая мостовая, выложенная плоскими неровными камешками. Единственным островком цвета в этом царстве теней были разве что городские крыши - чаще всего, они были крутыми, высокими, выложенными ярко-алой либо рыжей черепицей. Почти над каждым домиком имелся жестяной флюгер, у каждого дома своей формы - там - петух, там - корабль, там - просто стрелка, которая, скрипя, поворачивалась на ветру. Блестели медные ручки на дверях, покачивались на ветру вывески над лавками. На одной из улиц оборотни и Алекс проехали мимо какого-то памятника, тоже, кажется, отлитого из меди - на невысокой толстой колонне стояла чья-то изящная фигура с длинными руками, застывшая в летящей позе.
Людей на улицах встречалось мало. Сказался, вероятно, пасмурный, сероватый денек, дождь, который вот-вот обещал пойти из медленно наползающих с востока свинцовых туч и промозглый ветер, то и дело заставляющий ежится и поплотнее запахиваться в плащи.
В Дороге Алекс вел себя тише. К Мстивою не приставал, к Зимке, что характерно тоже. Расстраивало его только то, что нельзя было задержаться в деревнях - а вдруг и там нечисть? Впрочем, город оказался намного интереснее. Любопытно поозиравшись, парень почесал за ухом, посмотрел на небо, поскреб ногтем стену ближайшего дома, вернулся к Мстивою и Зимке, подумал и поинтересовался:
- А как пройти в библиотеку?
- Прямо и направо до конца следующей улицы. - машинально ответил Мстивой, не отвлекаясь от своего занятия. Он снова сидел над своей странной рамкой, не поднимая головы и на раздражители из внешнего мира почти не реагировал.
- А тебе туда зачем? - тихо поинтересовалась Зимка. За прошедшие два дня она уже перестала опасаться Алекса, видимо, решив, что если Мстивой не стремится загрызть его прямо на месте, то опасности он для нее не представляет. - Мы же тут ненадолго, правда, Учитель?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.