– Прямо сейчас. Повесьте трубку на специальный крючок, выйдите на улицу и посмотрите. Я подожду у телефона. Ваша машина по-прежнему стоит у входа?
– Да.
– Погодите минутку! – воскликнул Мейсон. – Это важно. Вы ведь не отдавали ключи женщине, дежурившей в отеле ночью?
– Нет, я забыл. Я собирался, но положил их в карман и... Однако все обошлось! Им не понадобилось переставлять машину.
– Хорошо. Ключи пролежали у вас в кармане целую ночь?
– Конечно.
– И машину не переставляли?
– Нет-нет.
– А дверцы машины были заперты?
– Разумеется. Машина стоит там, где я ее оставил вчера вечером, отправляясь спать.
Мейсон приказал:
– Посмотрите и скажите мне, на месте ли тот предмет.
– Хорошо, – откликнул Гарвин. – Не вешайте трубку.
Мейсон ждал, нетерпеливо постукивая пальцами по крышке стола. Так продолжалось примерно пятнадцать секунд, затем раздались тяжелые шаги: Гарвин спешил к телефону. Послышался звук снимаемой трубки и взволнованный голос:
– Он исчез, Мейсон! Он исчез!
– Так, – протянул Мейсон, – а когда?
– Боже, его, должно быть, украли до нашего отъезда из Лос-Анджелеса! Здесь-то его никто не мог взять!
– Вы уверены?
– Ну конечно... Хотя, черт подери, Мейсон, откуда мне знать? Я только знаю, что он исчез. И знаю, что Ливси его клал в «бардачок».
– Вы заглядывали туда после...
– Да! Сразу же после того, как спустился вниз. Мне хотелось убедиться, что Ливси положил его туда, куда я просил. И... этот... этот предмет действительно был там!
– А когда вы заглядывали в перчаточное отделение во второй раз?
– Только что. Я с тех пор его всего один раз открывал... Хотя нет, подождите... Проклятье, Мейсон! Лоррейн заглядывала в «бардачок» вскоре после того, как мы отправились в путешествие. Я попросил ее достать мои солнечные очки. Хотел надеть их.
– А где сейчас Лоррейн?
– Здесь. В холле. Погодите минуточку.
– Держите себя в руках, ничего не говорите при людях, – предупредил Мейсон. – Пусть Лоррейн войдет с вами в будку.
– О’кей.
Мейсон услышал звук открывающейся двери и перешептывание. Затем Гарвин сказал:
– Она здесь.
– Прекрасно, – откликнулся адвокат. – Спросите, помнит ли она, как заглядывала в перчаточное отделение, ища солнечные очки и...
– Я уже спросил, – затараторил Гарвин. – Лорри говорит, что очки тогда достала, но предмета, который вас интересует, там не было.
– А вы уверены, что он лежал в «бардачке», когда вы покидали офис?
– Да.
– Вы уехали сразу же?
– Я?.. Нет, подождите... я пошел купить сигарет и немного поболтал с продавщицей. Потом сел в машину и отправился за женой. Она уже уложила вещи, и мы немедленно двинулись в путь.
Мейсон сказал:
– Ладно. Не вздумайте никуда уезжать. И ничего не предпринимайте до моего приезда. Я буду у вас до наступления темноты.
Приехав, Мейсон застал Гарвина в отеле «Виста де ла меса». Гарвин расхаживал взад и вперед по холлу. Услышав скрип открывающейся двери, он резко дернулся, словно его потянули за веревку. Когда же увидел Мейсона, лицо его озарилось радостной улыбкой.
– Слава богу, вы здесь! – воскликнул Гарвин. – Я уже думал, вы никогда не приедете. Какие новости?
– Я прямо с собрания, – сообщил Мейсон.
– Как оно прошло?
– Как по маслу, – усмехнулся Мейсон. – Некий Смит пытался взбунтоваться, но восстание подавили в зародыше. Акционеры продлили полномочия прежнего совета директоров еще на год, выбрали тех же самых людей в руководство и назначили вас главным управляющим, сохранив прежнее жалованье и премии. По-моему, все ваши начинания получили законное подтверждение.
– Чудесно, – улыбнулся Гарвин. – А теперь расскажите об Этель. Господи, какой кошмар! Чего я себе только не воображал! Что, в конце концов, случилось? Она покончила с собой?
– Судя по всему, нет. Ее, очевидно, убили.
– Убили? Но кто?
– Полиции тоже хотелось бы это знать. Где ваша жена?
– В своей комнате.
– А что, если нам сходить к ней? – предложил Мейсон. – Я позову Деллу Стрит.
Он помахал сидевшей в автомобиле Делле, и все трое вместе с Гарвином пошли к Лоррейн. Гарвин постучался.
– Войдите, – послышался голос Лорри.
– Вот он, дорогая! – провозгласил Гарвин, открывая дверь.
– Слава тебе, господи! – вздохнула Лорри, расплылась в улыбке и, подойдя, поздоровалась с Мейсоном за руку. – Мистер Мейсон, я даже передать не могу, сколько для меня значит ваш приезд! – защебетала жена Гарвина. – Я так волновалась, а Эдвард... он просто с ума сходил.
– Благодарю, – поклонился адвокат и, представив жене Гарвина Деллу Стрит, сказал: – Собрание пайщиков, а затем выборы совета директоров наконец-то остались позади. Все прошло гладко, без сучка без задоринки. Я боялся, что готовится переворот и подмена имени на доверенности – это не просто мошенничество одиночки, а нечто более серьезное и зловещее. Когда я увидел список присутствующих, мне бросилось в глаза, что там много пайщиков, которых мы не предупреждали и не уговаривали явиться. Делла Стрит позвонила тем людям, которых вы ей назвали сегодня утром, и почти все они пришли. Полагаю, народу собралось достаточно, чтобы контролировать ход заседания, однако я ума не приложу, зачем понадобились остальные акционеры. Ситуация создалась довольно странная.
