Дело рыжих - [31]

Коноплю аборигены «жемчужины» курят и называют анашой. Считают, что она совершенно безвредна. Ведь ужас–то наркотический, по их понятиям, от гашиша и марихуаны. Спорить же с ними, что и гашиш, и марихуана, и анаша — одного поля ягодки, одной яблони яблочки, только названия разные, совершенно бессмысленно.

Неплохо в тех краях обстоит дело и с героином. Опиумный мак также растет на тамошних почвах самым естественным образом. Кроме того, в советское время мак выращивали во многих местных колхозах. Черный, тягучий, похожий на каучук сырец–опий давали колхозникам на трудодни так же буднично, как в России — зерно и сено. Не мудрствуя, колхозники настаивали на нем водичку и употребляли для лечения всех болячек, однако лучше всего настоечка помогала при желудочных коликах и бессоннице. Благодаря этим качествам весьма благотворно влияла она на характер строптивых младенцев — становились шелковыми, хоть бери их и к ранкам прикладывай.

Продвинутая молодежь варила из опия ханку. Это и есть героин, местное его название. Но при Советах и об этом никто не знал. Как и в случае с анашой, аборигены думали, будто ханка и не наркотик вовсе, а просто некое баловство. А героином, наркотиком настоящим, колются, мол, только на Западе. Или в Америке: там народ испорченный. А вот на Иссык — Куле люди в целом хорошие живут. К тому же казаков много. Им еще царь Николай Второй тут земли выделил. Так что казаки считали этот край родным.

Чернобровые кыргызстанские казаки свято хранили обычаи своей исторической — донской — родины, то есть жили весьма безалаберно, пили так много водки, что ханка казаков действительно не пробирала, не читали Шолохова, парились в баньках и больше всего на свете ценили мужскую дружбу, за которую чернобровые казачки их и проклинали. Многие из них сохранили также тотемные казацкие штаны с лампасами и фуражки, передаваемые из поколения в поколение.

Вместе с тем кыргызстанское казачество охотно воспринимало и высшие достижения культуры местной. В частности, кухню: в первую очередь лагман, самсу и манты. Если бы не борщи и собственный выпекаемый хлеб, можно было бы даже сказать, что кыргызстанское казачество переключилось на нее полностью.

Предательство? Ну, зачем так однобоко? Перечисленные блюда действительно великолепны и победоносно утвердились уже по всему СНГ, готовятся к осаде Владивостока, Калининграда и Минска. А ведь еще несколько лет назад если бы кто–нибудь сказал, что самса будет продаваться у Большого театра…

Сергей Суриков как раз и был кыргызстанским казаком, родом из иссык–кульской южнобережной Покровки. На повара выучился в Бишкеке и хотел открыть там собственное дело, но подвернулась работа на правительственных дачах в Чолпонате.

В этом комплексе часто бывали высокие гости из Москвы, от которых зависело выделение республике российских кредитов, и им, наверно, было бы приятно видеть среди обслуги местного русского парня. Вот каким соображением руководствовались люди из госкомитета по национальной безопасности, предлагая Сергею это место. А вышли они на него через дирекцию профессионально–технического училища: Суриков был отличником и единственным русским в группе.

Однако манты он готовил действительно виртуозно. Трудно сказать, сколько технологии приготовления мант лет — может, тысяча, — но Суриков внес в нее свои новшества. Например, накаливал на специальной малюсенькой сковородочке соль для теста. В результате тесто лучше склеивалось и его можно было раскатывать совсем тонким, почти прозрачным. А ведь это существенно влияло на вкусовые качества мант.

Оказываясь на Иссык — Куле, московские гости правительства Кыргызстана всегда очень много пили. Ведь здесь они были недосягаемы для папарацци, чувствовали себя вольготно и раскрепощенно. Хотя русскоязычному населению республики зачастую приходилось несладко, но Кыргызстан был и остается самой пророссийской республикой Средней Азии. Его Конституция имела характер исключительно светский и демократический, в Бишкеке функционировал Славянский университет. Впрочем, эту покладистость злые языки мотивировали тотальной бедностью республики и ее зависимостью от расположения Москвы, российских кредитов. Будь у Кыргызстана нефть и газ…

Напившись, гости, не сговариваясь, каждый раз заводили одну и ту же песню: в какой Дубай, Клондайк или Ниццу можно превратить этот край при умелом руководстве и достаточном финансировании. Вот любили они почему–то поучать хозяев, словно сами имели опыт исключительно созидательный, во что–то подобное превратили какой–то уголок России.

Ну хорошо, смиренно соглашались хозяева, мы и сами понимаем: Иссык — Куль — девятое чудо света. Но чтобы привлечь сюда потоки западных туристов, нужно создать современную туристическую инфраструктуру: построить отели, дороги, проложить горнолыжные трассы, обустроить прибрежную полосу и так далее. Для этого нужны многомиллиардные инвестиции. А где их взять, если про Иссык — Куль на Западе никто даже не слышал. Ведь карту западники, как правило, знают плохо: географию изучают не по атласу, а из окон собственных автомобилей. Как заинтересовать их Иссык — Кулем, как сделать, чтобы для начала они хотя бы запомнили название озера?