Дело о зеленом саквояже - [14]

— Ну когда же он нам ответит? А вдруг от него больше ничего не будет? Как ты думаешь, во сколько он просыпается? — пытала Лешка брата примерно так же, как он, приставая к ней, делал это сегодня в школе, но на все ее вопросы брат лишь беспомощно пожимал плечами.

— Надо будет спросить, когда у него начинаются занятия в школе.

Вдруг Дик вскочил на ноги, потянулся и потрусил в прихожую. Это означало, что с работы вернулся Олег Викторович. Ромка мигом отошел от компьютера, сел за стол, достал учебник по физике, открыл тетрадку и с сосредоточенным видом принялся что-то писать.

Через некоторое время Лешка сама подошла к компьютеру и, шепотом проговорив: «У них в Лос-Анджелесе уже восьмой час утра», снова проверила почту.

— Рома, есть! — с волнением воскликнула она. — Иди скорей сюда. Опять видеописьмо!

Оглянувшись на отца, Ромка на всякий случай надел наушники. Ни к чему папе знать, чем они занимаются.

Голос у мальчика был хрипловатым и все еще напуганным.

— С Робин и Ронни у нас отношения очень хорошие, — торопливо говорил он. — Я их люблю, и они меня тоже. Только Ронни еще совсем маленький и ничего не понимает, а Робин уже большая, и сейчас ей не до меня. Она все свое время после колледжа проводит с Нелли. Нелли у нас сейчас живет, и она тоже очень хорошая. У нее мама тоже русская, и поэтому она со мной и с Марусей разговаривает по-русски. Я сейчас еду в школу, — продолжал Миша, — а когда вернусь, то проверю, как вы сказали, все ли мои игрушки и книжки на месте.

— Ты заметил, он даже ни разу не улыбнулся? — спросила Лешка у брата.

— А чему он должен радоваться? — Ромка просмотрел видеофайл два раза подряд и сказал: — Ну что ж, будем надеяться, что насчет своих родственников Мишка не ошибается, и отставим пока эту версию. Тем более что и проверить ее нам труднее всего. Нам легче выяснить то, что когда-то произошло здесь.

Он снял наушники, вскочил с места, схватил телефонную трубку и позвонил Славке.

— Привет, а твоя мама дома?

— Нет еще, она еще на работе и сегодня вернется поздно, — ответил мальчик.

— А ты не можешь позвонить к ней на работу и спросить, был ли у мальчика Миши отец, и если не было, то куда он делся?

— А зачем это тебе? — удивился Славка. — И почему нельзя подождать, когда она придет домой?

— Некогда ждать. Мы тебе потом все объясним.

— Ладно, я тебе перезвоню.

Через несколько минут Славка сообщил:

— Отец его был военным и погиб, когда Миша был совсем маленьким.

— А кем был тот человек, с которым они ехали в машине в день катастрофы?

— Сразу надо было задать все вопросы. Ладно, ждите.

Еще через некоторое время Славка объявил:

— Об этом человеке моя мама почти ничего не знает. Ведь она приезжала в детский дом проводить с детьми занятия и общалась с Мишей не очень часто. Вот Ирина Федоровна, директор детского дома, должна быть в курсе всех его дел.

— Понятно. — Ромка немного помолчал, но вскоре вновь воодушевился. — А директор, между прочим, сейчас со своим детдомом в Горянке находится. Помнишь, нам об этом твоя мама говорила? Съездим туда завтра после школы, а? Если хочешь, конечно. Если нет, то мы и без тебя обойдемся.

— Когда это я вас бросал? — обиделся Славка.

— Ладно, тогда едем вместе.

Ромка оглянулся на сестру и почесал в затылке.

— Лешка, а ты не забыла отослать Мише наш номер телефона? Чтобы он у него тоже на всякий случай был, кроме адреса электронной почты.

— Сейчас отошлю, — откликнулась девочка. — И его номер заодно спрошу, а то прошлый раз забыла это сделать.

— Спроси. И когда только у нас спутниковый телефон появится? — вздохнул Ромка. — Мы бы тогда ему в любой момент и с любого места могли бы звонить, даже из школы на переменах.

— И Артему тоже, — мечтательно сказала Лешка.

— И ему, — согласился Ромка. — А интересно, у Мишки есть свой мобильник? И какой? Спроси у него об этом тоже.

— Ну и любопытный же ты! Спрошу, если для тебя это так важно.

— Я не из любопытства хочу это знать, — обиделся Ромка. — Мы должны выяснить о нем как можно больше, чтобы потом делать разные выводы, а не гадать на кофейной гуще.

На другой день Лешка проснулась чуть свет и снова стала думать о маленьком Мише. Жил-жил себе мальчик в новой семье, все у него теперь есть, жизнь наладилась, и вот, стоило только его приемным родителям уехать, как на него вдруг обрушились какие-то непонятные ужасы. Но вдруг они ему все же мерещатся? Что, если его брат или сестра просто-напросто не слишком удачно над ним подшутили, а потом из-за его такой бурной реакции побоялись в этом сознаться? Что особенного в том, что его полили кетчупом? Они с Ромкой в позапрошлом году были в летнем лагере, так чем их там только не мазали по ночам: и икрой кабачковой, и зубной пастой, и даже углем. От угля Ромка потом целый день отмывался. Могли бы и кетчупом полить. Должно быть, кетчупа у мальчишек в тот раз не было или не догадались еще и им воспользоваться. А с мишкой могло случиться, как в стихах Барто: «Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу». Странно, конечно, что все эти события произошли подряд, одно за другим, но чего в жизни не бывает.

Лешка взглянула на своего Дика, который лежал рядом с ее диваном на коврике. Пес тут же завилял хвостом. Была бы у Миши такая собака, ничего бы он тогда не боялся. Надо сказать, чтобы он выпросил себе щенка у своих новых родителей.