Дело о таинственном наследстве - [5]

Положив салфетку на стол, родственник резко встал, видимо заспешив куда-то, и так неловко зашагал к двери, что наткнулся на ходу на чайный столик, пребольно ударившись об него. Почтенный человек вскрикнул, и даже слезы брызнули из его глаз. Дряблые мешочки под ними мгновенно неприятно набухли и покраснели.

– Ох, господи, больно-то как! – плакал Антон Иванович, пока Саша аккуратно усаживал его на диван.

Рука родственника в небольших старческих пятнах сильно давила на Сашин локоть, пока вся его чуть мешковатая, худая фигура тяжело опускалась на подушки.

– Спасибо, граф! И почему этот проклятый стол всегда лезет мне под ноги! – слезливо запричитал Антон Иванович. – Я скоро буду бояться в комнату заходить. Куда в этой гостиной ни направишься, везде он подстерегает!

– Ну да, – улыбнулся граф. – И норовит с разбегу стукнуть вас по ногам!

Немного напуганная вскриком Антона Ивановича тетушка смотрела строго и неприветливо.

– Да и я удивляюсь, Антон Иванович, как вы его все время находите! Саша этот столик уже раз десять по гостиной перемещал, чтобы оградить вас от его нападений, а вы все равно на него наталкиваетесь!

– Лучше б его совсем здесь не было!.. – простонал бедный Антон Иванович и, видимо воодушевленный этой идеей, молитвенно посмотрел на тетушку.

– Феофана Ивановна, а можно я его того, ну унесу куда-нибудь?

– Это куда же? – всполошилась тетушка.

– Так хоть в столовую или на веранду. Уже ведь все ноги в синяках. Ну позвольте…

– Да Бог с вами, уносите, а то, как только вы в гостиную входите, у меня сразу мурашки по спине! – поджала губы Феофана Ивановна.

Граф направился было исполнять тетушкино разрешение, но Антон Иванович, с каким-то плотоядным выражением на лице, кряхтя встал и со словами:

– Я сам, уж позвольте мне получить такое удовольствие, – прихрамывая, подошел к провинившемуся столику, опасливо его поднял и, торжественно неся на вытянутых руках, удалился. Как только спина родственника скрылась за дверью, сначала расхохотался Саша, а за ним и тетушка, махая на племянника платком и прикрывая ладонью рот.

Уж больно нелеп был Антон Иванович: со столиком в руках, хромающий и одновременно радостно улыбающийся со все еще стоящими в красноватых глазках слезами боли…

* * *

Наташа с Ольгой до обеда обсуждали прочитанный ими роман. Причем Ольга настаивала, что прекрасней и благородней истории она давно не читала. Наташа же только морщилась и безуспешно пыталась доказать подруге, что история сия пресна и безынтересна. После обильного и тяжеловатого обеда, которым их отпотчевала г-жа Затеева, на Наталью напала сонливость. Воротившись домой, девушка прикорнула с полчаса, а там уже и пора подоспела готовиться к визиту так поразившего Ольгу графа Орлова.

Глава вторая Визит графа Орлова. Плохо подкованная лошадь. На сцену выходит Василий. Странный мужик

Готовясь к визиту гостя, она чувствовала небольшое волнение и удивлялась – отчего? К столичным визитерам мужского пола, кои время от времени навещали их усадьбу, она относилась совершенно спокойно, хотя некоторые из них, проведя в обществе Натальи несколько дней, теряли благоразумие и начинали говорить о «соловьиных трелях», поэмах лорда Байрона, собственном одиноком сердце, и все звали ее на ночные прогулки по саду. Однако ни один из них не вызвал в Наташе желание гулять по сырым дорожкам, вместо того чтобы сладко спать у себя в постели, поэтому визитеры, бледнея и вздыхая, убывали ни с чем, а князь Красков чувствовал тайное отцовское облегчение, что Наталья не торопится выйти замуж и покинуть его.

Наталья одевалась сама: узкая светлая хлопковая сорочка без рукавов с шитьем лиловым шелком и такой же ткани панталоны охватили сильную, благодаря ежедневным упражнениям, и стройную, благодаря маменьке и папеньке, фигуру. Затем последовала льняная нижняя юбка, корсет на китовом усе и горничная Дуняша, которая зашнуровала корсет и помогла облачиться уже окончательно в узкое темно-вишневого шелка платье с затейливым вырезом, чуть приоткрывавшим грудь. Руки Наташа украсила несколькими парными золотыми браслетами, инкрустированными мелкими гранатами. Такие же гранаты засверкали в маленьких Наташиных ушках. Дуняша уложила темные волосы княжны в кажущийся легкий беспорядок и украсила крохотными бордовыми садовыми розами. Непривычно загорелая для барышни кожа лица (Наталья была любительница походить без зонтика) подчеркивала открытую, чуть задорную улыбку. Темно-зеленые глаза прятали отсвет этой улыбки за длинными ресницами, и казалось, что взгляд ее лукавит, иронизирует…

Композиция под названием «г-жа Наталья Николаевна Краскова» была создана, и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, девушка под звон колокольчика, оповещающего, что гость прибыл, поспешила спуститься в гостиную.

* * *

Оказалось, что гость уже действительно прибыл, но весьма странным образом. Посреди гостиной стоял растерянный Николай Никитич и насмерть перепуганный кучер Феофаны Ивановны, пытавшийся что-то произнести. Он мычал и тыкал вверх указательным пальцем, а Николай Никитич морщился от досады за тщетность его попыток. Неожиданно двери гостиной распахнулись, и местный доктор Семен Николаевич Никольский с криком: «Где он?» – поспешил к двери столовой, в сторону которой махнул рукой князь.