– Вы были не на своей спортивной машине?
– Нет, на большой.
– Почему?
– Потому что я отвозил дядю Гатри на вокзал и в машине находился его багаж.
– Ясно. Что произошло после того, как вы вернулись на вечеринку?
– Я выпил два или три стаканчика. А потом, где-то около десяти, я взял еще виски с содовой и практически сразу же после этого понял, что со мной что-то не так.
– В каком смысле?
– У меня в глазах стало двоиться, и… меня начало тошнить.
– Что вы сделали?
– Мне захотелось выйти на свежий воздух. Я отправился на улицу и какое-то время сидел в машине, а потом… у меня провал памяти. Я пришел в себя уже в движущейся машине. Я никому не говорил об этом, но за рулем была Марилин Кейт.
– Вы с ней разговаривали?
– Я спросил ее, что случилось, а она велела мне помолчать – тогда все пройдет и мне скоро станет лучше.
– А потом?
– Я чувствовал страшную слабость. Я положил голову ей на плечо и опять отключился.
– Дальше?
– В следующий раз я очнулся в своей постели. Было четыре тридцать пять утра.
– Вы посмотрели на часы?
– Да.
– Вы лежали в одежде или раздетым?
– Не в уличной одежде.
– В пижаме?
– Да.
– Вы помните, как раздевались?
– Нет.
– Вы снова выходили из дома после того, как вас привезла Марилин Кейт?
– Если бы я знал, мистер Мейсон! Я никому ничего не говорил об этом, но я просто не помню. Наверное, выходил.
– Почему вы утверждаете, что, наверное, выходили?
– Потому что у меня был ключ от машины.
– Что вы имеете в виду?
– Он лежал у меня в кармане брюк.
– Вы там его обычно держите?
– Я там обычно держу ключи от своей машины. Когда я ставлю машину, я вынимаю ключи и кладу в карман брюк. Я не думаю, что Марилин Кейт положила бы его туда же.
– Вы не оставляете ключи в машинах, когда загоняете их в гараж?
– Нет. У каждого члена семьи есть собственный ключ к каждой из них.
– Как хорошо вы знаете Марилин Кейт?
– Несколько раз видел ее в конторе у дяди Аддисона. Это все.
– Вы когда-нибудь ходили вместе с ней куда-нибудь?
– Нет.
– Она вам нравится?
– Теперь да. Я раньше не обращал на нее особого внимания. Она работает секретарем дяди Аддисона. Она всегда мне улыбается и предлагает заходить, когда я приезжаю навестить дядю Аддисона. Я никогда не думал о ней как о женщине. А тут на вечеринке я с ней разговорился и внезапно осознал, что она красива. Позднее, когда мне стало плохо… я не могу описать, мистер Мейсон. Что-то произошло. Я просто валился на нее, наверное, я ей очень мешал, и вообще в те минуты скорее всего со мной было не очень приятно, но она оказалась милой, заботливой и внимательной.
– Она уложила вас в постель?
– Отвела в мою комнату.
– Вы внезапно поняли, что она вам нравится?
– Да.
– Давайте вернемся к Флоренс Ингл. Она была замужем, когда ваш дядя с ней познакомился?
– Да.
– Что случилось с ее мужем?
– Он погиб.
– Где?
– Разбился на самолете.
– Обычном пассажирском?
– Нет, частном. Он занимался разведкой и изысканиями.
– Таким образом, миссис Ингл овдовела. Через какое время после этого умерла ваша тетя Марта?
– Примерно через полгода.
– И тогда возобновилась дружба Флоренс Ингл с вашим дядей Гатри?
– Да.
– Затем на горизонте появилась Дорла и увела вашего дядю из-под носа миссис Ингл?
– Наверное. Но по данному вопросу мне не хотелось бы давать каких-либо комментариев.
– Как вы считаете, что мне еще следует знать, связанное с этим делом? – спросил Мейсон.
– Есть одна вещь.
– Какая?
– Спидометр большой машины.
– И что со спидометром?
– На нем набежало слишком много миль.
– Когда?
– К следующему утру.
– Почему вы обратили на это внимание?
– Потому что я посмотрел на количество миль, когда вез дядю на вокзал. Я собирался отогнать машину на станцию техобслуживания. Машина проехала ровно десять тысяч миль, как показывал спидометр. Это заметил мой дядя по пути на вокзал и велел мне поставить ее на техосмотр. После десяти тысяч не должно было набежать больше двадцати или двадцати пяти миль.
– Но набежало значительно больше?
– Да.
– Насколько больше?
– На двадцать пять миль больше, чем должно было оказаться.
– Вы обсуждали это с кем-нибудь?
– Нет.
– Вы говорили это Хоуланду?
– Нет.
– Вы рассказывали Хоуланду что-либо из того, что мы с вами сейчас обсуждали?
– Нет. Хоуланд заявил мне, что ему не требуется, чтобы я вообще что-нибудь говорил, пока он меня сам не спросит. Он любит вести дело, пытаясь найти изъяны в версии, представляемой окружным прокурором. А если доходит до полного раскрытия карт, где приходится отправлять обвиняемого в место дачи свидетельских показаний, он задает какие-то вопросы, но все равно не хочет знать ответы, пока не возникнет крайняя необходимость.
– Так что вы ему ничего не сообщили?
– Нет. Я просто сказал, что никого не сбивал машиной, и все.
– Но, поскольку у вас в кармане брюк остался ключ и потому, что на спидометре набежали лишние мили, вы считаете, что машина еще раз покидала гараж?
– Да, потому что ключ оказался в кармане брюк.
– А откуда вы знаете, что Марилин Кейт отвезла вас прямо домой? Откуда вам знать, не отвозила ли она вас куда-то еще, чтобы подождать, пока вы не протрезвеете, а потом отчаялась и решила все-таки доставить вас домой?
– Конечно, я этого не знаю.
