– Преданная жена? – улыбнулся Мейсон.
– Очень-очень преданная, – ответила Делла Стрит. – Но не мистеру Гатри Балфуру, а миссис Гатри Балфур. Только самой себе.
– Приглашай ее, – попросил Мейсон. – Надо на нее посмотреть. Раз она вторая жена, значит, она не является родственницей Теду Балфуру.
– Правильно. Ты подумаешь, что я – язва, но я хочу тебе кое-что сказать, мистер Перри Мейсон.
– Что?
– Ты поддашься ее чарам. Это как раз тот тип женщины, что производит на тебя впечатление.
– Но не на тебя?
Одного взгляда Деллы Стрит было достаточно, чтобы никакого ответа не потребовалось.
– Ладно, приглашай ее, – улыбнулся адвокат. – После такой подготовки я должен быть разочарован.
– Не будешь, – заверила его Делла.
Секретарша проводила миссис Гатри Балфур в личный кабинет Мейсона.
– Доброе утро, миссис Балфур. Боюсь, что на вашу долю выпало трудное путешествие.
Она ослепительно улыбнулась:
– Совсем нет, мистер Мейсон. Во-первых, в половине второго утра я уже была дома. Во-вторых, путешествие в самолете, снабженном кондиционерами, в удобном откидном кресле, с полным комфортом далеко от того, с чем приходится сталкиваться жене археолога.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил Мейсон. – Вашего мужа очень волнует дело, возбужденное против его племянника?
– Это еще мягко сказано.
– Очевидно, адвокат молодого человека заключил сделку с обвинителем. Вы читали утренние газеты?
– Боже, нет! В них написано о судебном процессе?
– Да, – кивнул адвокат. – Возможно, вам лучше самой ознакомиться.
Он протянул ей газету.
Пока она читала статью, Мейсон внимательно изучал ее.
Внезапно миссис Балфур раздраженно вскрикнула, скомкала газету, бросила ее на пол, вскочила с кресла и стукнула высоким каблуком по бумаге. Затем она мгновенно взяла себя в руки.
– О, простите! – извинилась она.
Миссис Балфур аккуратно освободила каблук от газеты, приподняв юбку таким образом, чтобы перед Мейсоном мелькнула красивая пара ног. Потом она опустилась на колени и принялась разглаживать бумагу.
– Простите, мистер Мейсон, – повторила она с видом кающейся грешницы. – Это мой характер… мой ужасный характер.
– Не беспокойтесь насчет газеты, – сказал Мейсон, встретившись взглядом с Деллой Стрит. – В киоске внизу есть еще. Пожалуйста, выбросьте из головы.
– Нет, нет, простите. Я… Дайте мне исполнить епитимью, пожалуйста, мистер Мейсон.
Она аккуратно разгладила газету, затем грациозно поднялась.
– Что в статье привело вас в такое раздражение? – поинтересовался Мейсон.
– Идиот! – воскликнула она. – Полный кретин! Они не должны были допустить, чтобы этот хвастливый, громогласный эгоист вел дело. Его даже близко нельзя было подпускать!
– Мортимера Дина Хоуланда?
– Мортимера Дина Хоуланда, – с презрением повторила она. – Посмотрите, что он наделал.
– Очевидно, заключил неплохую сделку, – заметил Мейсон. – Наверное, миссис Балфур, он подошел к обвинителю, пока присяжные совещались, высказал предположение, что скорее всего они не придут к единому мнению. Обвинителю не хотелось снова проводить слушания по этому делу. Таким образом, они достигли соглашения, что в случае, если присяжные не придут к единому мнению, дело передается на рассмотрение лично судье Кадвеллу, чтобы судья принял решение на основании уже представленных доказательств. Конечно, это, в общем и целом, эквивалентно заявлению подсудимого о признании своей вины. Но только таким образом обвиняемому удается уберечь себя от клейма позора. Обвинитель, со своей стороны, согласился на приговор с отсрочкой исполнения и на закрытие дела. Конечно, при заключении подобных сделок иногда возникают проблемы, в случае если судья вдруг решит показать зубы и объявит приговор, в результате которого подсудимого ждет тюрьма. Однако судья Кадвелл известен тем, что принимает во внимание практические проблемы, с которыми сталкиваются юристы. Он всегда идет навстречу, если достигается подобная договоренность.
Миссис Балфур внимательно выслушала объяснения Мейсона. В ее огромных карих глазах отражалась сосредоточенность.
Когда адвокат закончил, она сказала ровным тоном:
– Есть вещи, о которых Тед Балфур не имеет ни малейшего понятия, следовательно, и от его адвоката нельзя ожидать, что он примет их во внимание. Но они жизненно важны.
– Что, например? – спросил Мейсон.
– Аддисон Балфур.
– И что с ним?
– Он самый богатый член семьи, но обычно имеет пристрастное, предвзятое мнение.
– Мне казалось, что богач в семье – это ваш муж, – признался Мейсон.
– Нет. Насколько я понимаю, Гатри прекрасно обеспечен. Я никогда не интересовалась его финансовым положением. При сложившейся ситуации мои мотивы могли бы быть истолкованы неправильно.
Она нервно рассмеялась.
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
– Аддисон Балфур умирает и знает это. Полтора года назад врачи предрекали, что ему осталось жить шесть месяцев. Аддисон в самом деле выдающаяся личность. Он богат, эксцентричен, упрям, полностью непредсказуем и решителен. В одном я уверена – если Аддисон когда-либо узнает, что Теда Балфура осудили за убийство человека, совершенное, когда Тед находился за рулем, то он немедленно лишит Теда наследства.
