Дело о продаже Петербурга - [63]

“Но при чем здесь изгаженные стены?” — спросит читатель. Дело в том, что стены здания, в котором проходит пресс-конференция, а также стены десятка домов вокруг музыкального клуба покрыты изображениями крылатых рыбок и инициалами “героя”. Когда вы увидите на одном месте несколько подобных водоплавающих, знайте: недавно здесь тусовался гарем Ангелка».

— Мерзкая «заказуха»!.. — почти крикнул Фадеев.

Аглая взяла последнее пирожное с блюдца, но ела без аппетита. Ей тоже не позавидуешь. Одно дело — знать, что твой гениальный бой-френд то и дело живет с другими. И другое дело, когда об этом гудит целый город, пусть даже и не родной.

Потом Ангелок опять поднял газету и стал рассматривать фамилию автора.

— Какой-то Бананов… Морду бы ему набить!

— Обязательно надо набить, — поддержала Аглая.

Фадеев тут же поостыл. Набить морду — хорошая идея. Однако свою кандидатуру на роль исполнителя он отмел сразу, тем более, самого Бананова еще не видел. Как всегда, выручил менеджер: «Макс, тебе надо думать о концерте, а не о разных кретинах. Тем более, всегда найдется, кому сделать такую работу». При этом он взглянул на крепыша за соседним столиком. Однако Фадеев отмел эту мысль сразу же. В таких делах одалживаться нежелательно. Тем более, перед этими людьми.

Но отомстить хотелось! Это чувство объяло всю его натуру, как человека, задержавшегося в пивной, переполняет желание пойти в туалет. Никакие судебные решения, никакие извинения и даже самые крупные суммы не смогут его удовлетворить. Только месть, старая, как соль и вино! Та самая месть, когда трогаешь шпорами труп врага и вдыхаешь аромат обеими ноздрями. Что же делать?

И тут Ангелка поразила гениальная идея. Он до того обрадовался, что расплескал остатки кофе.

— Ха! Этот Бананов мне просто завидует. Он хотел бы иметь такой же гарем. Хорошо, его мечта исполнится! Я организую встречу. Игорь, — менеджер подобрался, ожидая приказа, — узнай телефон редакции газеты… Аглая, свяжись с девчонками и объясни, в чем дело. Обещай им бесплатные «проходки». Скажи, что час и место они узнают чуть попозже.

Аглая удивленно взглянула на него. По негласному договору, она не должна была знать про «гарем», хотя отлично знала — девчонки сами по себе вряд ли догадались бы требовать от него употребления презервативов. Скорее всего, она покупала их сама и выдавала почти под расписку. Однако Аглая была оскорблена статьей не меньше кавалера. Обида, нанесенная ее другу и кумиру, требовала отмщения. Поэтому, она тотчас же понеслась в номер — названивать по телефону знакомым «рыбкам».

* * *

Бананов был счастлив — все обошлось. Когда он впервые взглянул на свежий номер газеты, то пришел в легкий ужас, ожидая разговора с начальством. Однако Главный с утра был в прекрасном настроении; то ли вчера сыграл в теннис с вице-губернатором, то ли газете простили типографский долг. Поэтому, когда на планерке речь зашла о «Диких художниках», он хохотал, цитируя статью, и лишь под конец посерьезнел:

— Ну, ладно, Леня, с тобой все понятно. Ладно, Таня тоже вчера умаялась. Но почему я не слышал воплей Ларисы Константиновны? Она же всегда обращает внимание на такие штучки… Ладно. Если он подаст в суд, то вычтем из твоей зарплаты, Леня!

У Главного это была самая любимая шутка, поэтому Бананов понял: гроза миновала. Правда, его собственная гроза чернела впереди. Предстояло поквитаться с сопляком, решившим устроить на страницах газеты вендетту с этим, как его, Фадеевым. Девочек-рыбок он не поделил с ним, что ли?

В отделе зазвенел звонок. Бананов снял трубку, надеясь, что это Вячеслав. Однако голос оказался незнакомым: «Здравствуйте, Леонид Сергеевич. Я Максим Фадеев, о котором вы упомянули во вчерашней статье».

Бананова настиг приступ интенсивной потливости. Капли свободно сползали по ногам, как ленивые муравьи. Он ждал продолжения.

— В целом, статья мне понравилась, — продолжал собеседник. — Однако о некоторых вещах вы неверно информированы… Нет-нет, речь вовсе не идет об опровержении, скорее о небольшом дополнении. Разумеется, обговорив ваши условия. Мы должны встретиться, причем, желательно, сегодня. Как вы относитесь к четырем часам?

— Вообще-то… В принципе, я согласен, — вяло произнес Лелик. После этого уставился в настенные часы, пытаясь определить: сломаны ли они, или на них и правда двадцать минут третьего?

Промедление оказалось не в его пользу, ибо было истолковано как согласие.

— Так мы договорились?

— Сейчас, одну секунду, — Бананов лихорадочно задирал рукав, освобождая наручные часы. На циферблате была половина третьего. — Да, согласен.

— Предлагаю встретиться в клубе «Творожок». Это в конце Садовой улицы. Пожалуйста, постарайтесь не опаздывать. Жду.

Трубка издавала короткие гудки, Бананов продолжал ее сжимать, будто надеясь получить еще какую-нибудь информацию. Но это было бесполезно. Мысли Бананова метались, как тараканы, застигнутые хозяйкой в буфете. Когда он понял, что с ним намерен говорить герой вчерашней статьи, то подготовился к худшему. Конечно, говорить с обиженными ему приходилось, людей обижал он часто. И отвечать им по телефону приходилось немало. С одной стороны, не западло было бы применить тактику «Дядюшка, прости засранца»: «Извините, это техническая ошибка. Наше издание всегда вас уважало и будет радо напечатать опровержение». Бананов прекрасно понимал, что в четырех случаях из пяти опровержений писать не придется, «звезды» капризны, но отходчивы, не проконтролируют. Или по-другому: «Да, это я автор. Что дальше? Суд? Пожалуйста, валяйте. Кстати, информация к размышлению. Однажды на нашу газету “наехал” сам Коржаков. И что вы думаете? Как наехал, так и отъехал». Конечно, Коржаков никогда не “наезжал” на банановскую газету, скажем больше, он вряд ли был в курсе ее существования. Однако немало знаменитостей покупалось на дешевый блеф.