Дело о Бермудском треугольнике - [33]

Решение пришло к нему в прошлом году, когда, маясь после очередного запоя, Питер Драйхэнд сидел в прохладной тени веранды одного из дорогих ресторанов Майами. Купальный сезон был в разгаре, ресторан пустовал, все клиенты плескались в теплых водах Атлантики… Питер потягивал из бокала ледяной оранжад и размышлял о том, сколько дней он продержится до следующего запоя. В последнее время светлые периоды катастрофически сокращались…

Питеру Драйхэнду было скучно. Он утратил всякий интерес к жизни и лишь алкоголь подогревал его. Затем следовали тяжелые часы похмелья, душевная депрессия… Но постепенно Питер отходил, отравленный организм очищался от яда, наступало недолгое просветление, и вновь отыскивался повод основательно нарезаться, а утром опохмелиться… И так на неделю безудержного пьянства с бешеными гонками на автомобиле в компании случайных собутыльников, с битьем посуды в ресторанах и штрафами за нарушение общественного спокойствия.

Еще три-четыре года назад молодой инженер, недавно окончивший технический колледж в штате Мичиган, Питер Драйхэнд мечтал о необычайных сооружениях, которые он построит на планете. Но вскоре умер отец, и оказалось, что он был куда богаче, чем считали окружающие его люди. При этом выяснилось, что Питер наследует и капиталы деда, ими управлял после его смерти тоже отец.

Питер баснословно разбогател. Но заниматься бизнесом ему не хотелось. Пойти работать в какую-нибудь строительную фирму рядовым инженером, в то время как он мог купить эту фирму со всеми ее потрохами… Нет, это уже не для него.

Драйхэнд отправился путешествовать. Он объехал полмира и вскоре пресытился впечатлениями. Занялся спортом, купил двухмоторный гидроплан и научился летать, оборудовал в нем роскошные апартаменты, мотался между островами Вест-Индии, но и это ему тоже прискучило.

Так вот тогда в ресторане в Майами, когда он сидел и потягивал оранжад из запотевшего бокала, мимо него развинченной походкой прошла по залу девица в шортах и в разукрашенной фиолетовыми попугаями рубашке навыпуск. На обратном пути она остановилась у столика Питера и осведомилась, не возражает ли он против ее присутствия.

Питеру не хотелось говорить, и он молча кивнул.

Девица уселась за столик, заказала джин с тоником, достала из пластиковой сумочки с эмблемой «Пан Америкен Эруэйз» книгу и принялась читать, прихлебывая из высокого стакана и не обращая внимания на своего страдающего от головной боли соседа.

На обложке Драйхэнд рассмотрел хижину у подножья высоких деревьев. Это была книга Генри Дэвида Торо «Уолден, или Жизнь в лесу». Питер читал ее в детстве и сейчас вдруг вспомнил, как он завидовал герою, сумевшему остаться наедине с природой. Ему вдруг неудержимо захотелось выпить. Питер повел взглядом, и от стены заспешил к нему официант.

Но заказ принять он не успел. В дверях показалась группа молодых людей. Парни громко окликнули девицу, она сорвалась со стула и помчалась к выходу, оставив книгу на столе.

Питер потянулся к ней, придвинул к себе и раскрыл на середине.

Официант вопросительно согнулся.

— Еще оранжад, — сказал Драйхэнд.

Пить ему уже расхотелось.

Он унес книгу в номер и весь день читал ее. Решение крепло от часа к часу. А назавтра Драйхэнд начал объезд своих горных предприятий, универсальных магазинов, скотоводческих ранчо в Техасе и лесных угодий в Канаде. Необходимо было так поставить дело, чтобы все это продолжало действовать в долгое время его отсутствия. Питер не боялся разориться. Но считал себя не в праве подвергать этому риску сотни и тысячи людей, которые так или иначе были связаны с его капиталами. Пусть все останется, как было, только сам он уйдет из этого мира и станет частью природы.

На приведение всех дел в порядок ушло месяцев восемь. Драйхэнд снабдил гидроплан всем необходимым, что может понадобиться ему, новоявленному и добровольному Робинзону, и в один прекрасный день вылетел из Нового Орлеана на юго-восток, надеясь найти на Малых Антилах подходящее для уединения место.

Двигатели мерно рокотали. Гидропланом управлял автопилот. Питер сидел, откинувшись в левом кресле, и смотрел на блестящее внизу море, на тянувшиеся справа синие горы Кубы.

Внезапно в рубку ворвалась тьма. Пилоту показалось, что он ослеп… Питер схватился за глаза, протер их и увидел впереди звезды…

Вспыхнул яркий свет. И снова — тьма.

Пилот потерял сознание.

Когда он пришел в себя, гидроплан по-прежнему летел над морем. Питер взглянул на часы, восемнадцать ноль-ноль. Ему стало не по себе. Больше четырех часов летел гидроплан, управляемый автоматом… Где он находится сейчас?

Высотомер показывал триста метров. Драйхэнд огляделся. Как он потерял тысячу метров? Автопилот не может произвольно изменять высоту. Как случилось, что гидроплан снизился? А если б летчик пробыл без чувств еще немного? И что это было?

Питер включил радиопеленгатор, намереваясь привязаться к аэромаякам на Кубе или еще где, кто знает, куда завел его автомат за эти часы… Он шарил по эфиру, но эфир молчал, лишь изредка потрескивали далекие грозовые разряды.

«Прибавить высоты», — подумал Питер и перевел управление на себя. Он взялся уже за штурвал, чтобы подать его к себе, как вдруг заметил на воде странный предмет. Предмет промелькнул и ушел под корпус гидроплана. Питер хотел было пролететь мимо, но внутренний голос шепнул ему, что взглянуть на непонятное внизу стоило б еще раз.