– Ну давайте будем друг с другом откровенны, Нолан, – сказал Мейсон. – Если на задней луке седла есть отметина от пули и полицейские потребовали, чтобы вы не болтали ничего об этой дырке от пули или о том, что в седле сидит пуля, я бы не хотел, чтобы вы об этом говорили.
Нолан усмехнулся.
– Если же, с другой стороны, – продолжал Мейсон, – вы думали о том, что же напугало лошадь, вывели ее и провели этот эксперимент, я бы хотел все же узнать, что вы обнаружили.
– В общем, я действительно размышлял об этом.
– В таком случае, – сказал Мейсон, – я полагаю, вы оседлали лошадь, взнуздали ее, поездили на ней по полю, затем слезли, отпустили поводья и стали ждать, что она будет делать.
– Все так.
– И что же она сделала?
– Ничего. Стояла как стояла.
– И тогда вы выстрелили, не правда ли?
– Я полагаю, что вы сами разбираетесь в животных, так ведь? – спросил Нолан с оттенком уважения в голосе. – А если нет, то, значит, вы ясновидец. Я выстрелил, и она фыркнула и резво так выскочила отсюда. Я думаю, что она так бы и скакала до сих пор, если бы я не закрыл ворота выгона, где она паслась.
– Полиция вас об этом не спрашивала?
– Нет.
– Мне бы хотелось поговорить с вашей женой, – попросил Мейсон.
– Она вообще не любит незнакомых, – сказал Нолан.
– Все равно я бы с ней поговорил.
– Ну тогда пойдемте.
Нолан повел его через заднюю дверь дома в кухню, наполненную запахами готовки. Худая женщина с лицом цвета пергамента стояла у раковины и мыла посуду.
– Это моя жена, – представил Нолан. – А это мистер Мейсон.
Женщина подняла голову, вытерла руки о полотенце, взглянула на Мейсона с некоторым подозрением, потом улыбнулась, подошла к нему и протянула руку.
– Здравствуйте, – проговорила она.
– Очень приятно познакомиться, – ответил Мейсон. – Ваш муж сказал мне, что вы самый бдительный член семьи.
Ее тонкие губы вытянулись в прямую линию. Глаза сверкнули.
– Он всегда так говорит.
– А вы действительно такая?
– Ну кто-то же должен присматривать за тем, что вокруг делается. Фрэнк Нолан для любого последнюю рубашку снимет. Думает, что кругом только честные и ходят.
Мейсон с серьезным видом вынул бумажник из кармана, вытащил оттуда пятидесятидолларовую бумажку и протянул ее миссис Нолан.
– Что это? – спросила она.
– Это чтобы немного вас поддержать за вашу подозрительность, – объяснил Мейсон.
– Не понимаю.
– Ваш муж – разговорчивый, общительный человек. Он дружески настроен к людям.
– Слишком дружески. А за что деньги?
– В случае если кто-нибудь еще придет и будет задавать вопросы о лошади, то говорить должны вы, а не он.
Нолан рассмеялся.
– Боюсь, что так и разговора никакого не получится. Она…
– Это не твое дело, Фрэнк Нолан, – отрезала жена. – Я этим буду заниматься. Я так думаю, что, если этот человек хочет заплатить мне за то, чтобы ты помалкивал, я уж постараюсь отработать эти деньги. О чем вы хотите чтобы он не говорил?
– Обо всем.
– Хорошо, – поняла миссис Нолан, – я думаю, таким образом нетрудно заработать пять долларов. Я уж заставлю его держать язык за зубами.
– Тут не пять долларов, – сказал Мейсон.
Она подошла поближе и поднесла бумажку к свету, вгляделась в нее и удивленно воскликнула:
– Бог мой! Да тут пятьдесят!
Мейсон улыбнулся на это, пожал руку Фрэнку Нолану и произнес:
– Огромное спасибо.
Адвокат направил свою машину в сторону севера, за ней помчался пес с обрубленным хвостом, лая на переднее колесо до тех пор, пока автомобиль не доехал до мощеной дороги.
Проехав примерно полторы мили к северу, Мейсон свернул к почтовому отделению, носившему имя владельца – Кампо.
Старая мексиканка, у которой правая рука была на перевязи, медленно пересекла широкую веранду некрашеного здания, вошла в дверь и исчезла.
Хозе Кампо приблизился к машине.
– Доброе утро, – поздоровался он. – Чем могу быть полезен?
– Вы меня не узнаете? – спросил Мейсон.
– Я… сеньор, я где-то раньше видел ваше лицо, но не могу вспомнить, где это было.
– Я приехал узнать насчет женщины со сломанной рукой. Я из страховой компании.
– Пожалуйста, сеньор, не беспокойтесь об этом, – взмахнул рукой Кампо, как бы отказываясь от любых услуг. – Нам ничего не надо. У меня нет никаких претензий. Не надо никакой страховки.
– Но женщина застрахована.
– Нет-нет, сеньор. Все в порядке. У нас нет претензий.
– Рука срастается нормально? – справился Мейсон.
– Доктор говорит, что все в порядке.
– К какому доктору вы ее возили?
– К доктору в Редлендсе.
– Почему так далеко, в Редлендс?
– В Редлендсе хорошие доктора.
– Одни из лучших, – согласился Мейсон. – Но почему все-таки так далеко?
– Она хотела туда, сеньор.
– Хорошо. Теперь расскажите мне о лошади.
– О лошади… О… Ах да, это тот сеньор, который оказался на шоссе в то время, когда произошел несчастный случай. Так-так, точно, его звали сеньор Мейсон. Ах да, я теперь вспоминаю.
– А я хочу знать о лошади, которую Каллендер отдал вам на хранение, – сказал Мейсон.
– Нет-нет-нет, это был не Каллендер. Другой человек.
– Какой другой человек?
– Такой ба-а-альшой.
– Вы знаете танцовщицу с веерами по имени Шери Чи-Чи? – спросил Мейсон.
– Знаю, конечно. Она приехала к нам с этим человеком насчет лошади, и – о-о, столько бед случилось из-за этой лошади.
