Дело крючка с наживкой - [10]

– Позвонить тебе попозже?

– Нет, – ответил Мейсон, – я буду спать. Меня подняли ночью.

– Я слышал об этом, – сказал Дрейк. – Кстати, Перри, тот парень, за которым смотрели ночью мои ребята, тоже один из опекунов той больницы, что и Тидгинс. Ты, конечно, знаешь об этом?

– Да.

– За ним что-нибудь есть?

– Думаю, что есть, но не знаю, что именно.

– Ты хочешь, чтобы я присмотрелся к нему?

– Пожалуй, нет. Я еще не знаю обстановку. Собирай всю информацию, которую сможешь. Только без больших расходов. Лично не занимайся. Посади толкового репортера, и мы утром что-нибудь узнаем.

– О’кей, – сказал Дрейк.

– Есть еще кое-что, Пол, в чем я очень заинтересован, – сказал Мейсон. – Но только это надо сделать тонко, Пол, и как можно быстрее.

– Что?

– Роберт Полтхем не должен знать, что я веду расследование, но я хочу узнать его любовные связи. Я пытался дозвониться до него, но секретарь сказал, что не знает, где он.

– Он не женат?

– Не знаю. Но если женат, то подозреваю, что его жена не является объектом внимания.

– Если он женат, то подозреваю, что он держит в тайне свои любовные дела, – сказал Дрейк. – Их нелегко будет открыть. Возможно, – предупредил он, – что я только через день или два сумею тебе что-нибудь сообщить.

– Я был бы рад, если бы ты это сделал к двум часам завтрашнего дня. Посмотри, что можно сделать, Пол.

– О’кей, постараюсь.

Мейсон положил трубку, лег в постель и попробовал продолжать читать, но книга уже не интересовала его. Спать он тоже не мог. Он бросил книгу на пол, сел в кресло у окна, выкурил три сигареты, потом встал, открыл окно и снова улегся. Уснул он около четырех часов.

К десяти часам утра он был уже в своем кабинете в конторе.

Предварительная ревизия показала, что в фонде больницы Эльмара Гастингса есть серьезная недостача. Однако ревизоры не смогли выяснить все, поскольку чековые корешки и книги счетов исчезли. Из оставшихся книг, однако, следовало, что около двухсот тысяч долларов утекло из фонда и что, очевидно, эта сумма не была занесена в отчеты. Учитывая, что опекуны имели право продавать акции и другие ценные бумаги, ревизоры указали, что необходимо проследить все сделки, совершенные опекунами.

Получение денег из фонда могло быть оформлено чеками с подписью Альберта Тидгинса, и это, как писали газеты, могло иметь «серьезные и далеко идущие последствия». Газеты отмечали также, что в городских делах участвовал Роберт Полтхем. В его офисе не могли сообщить, где находится архитектор. Альберт Тидгинс таинственно исчез. Полиция занималась его поисками одновременно с расследованием дела о машине и пятнах крови.

Третий опекун – Паркер К. Стил – начал давать показания ревизорам, как только узнал о ревизии. Он вел собственную бухгалтерию по расходам и объявил, что глубоко потрясен случившимся. Он сказал, что время от времени его вызывал Тидгинс, чтобы подписывать чеки, и он считает, что Полтхем подписывал большинство чеков вместе с Тидгинсом. Он признал, что дела в основном находились в руках Тидгинса.

Большинство чеков, сказал он, тщательно изучались, по крайней мере те из них, которые он подписывал вместе с Тидгинсом. Вся документация, как считает он, находится у Тидгинса.

Адель Гастингс без обиняков дала характеристику опекунам. Альберта Тидгинса она обвинила в преступном присвоении денег. Паркера Стила – в неспособности работать, а Роберта Полтхема она считает честным. Она утверждала, что Тидгинс никогда бы не осмелился дать Полтхему на подпись необоснованный чек.

Мейсон кончил читать газету и обратился к Делле Стрит:

– Да, я полагаю, что это именно то, что он имел в виду… Странно, однако, что он предчувствовал это за двадцать четыре часа.

Делла кивнула:

– Шеф, вы заметили кое-что странное в этом деле? Мнение Адель Гастингс о Роберте Полтхеме. После того как исчез Тидгинс, пятна крови могут привести полицию к кому-то другому. Полтхем – честный. Стил делал все, что мог. Кто же виноват?

– Ты права, Делла.

– Мисс Гастингс могла бы дать какие-то определенные сведения для обвинения.

Мейсон кивнул.

– Это ход, – продолжала Делла. – Судя по всему, Полтхем увяз в этом болоте так же глубоко, как и Тидгинс, но Адель Гастингс выгораживает его. Паркер Стил, по словам газеты, единственный, кто поступил согласно логике. Однако мисс Гастингс, не колеблясь, обвиняет его в неспособности работать.

– Ты считаешь, что Адель Гастингс получила информацию от Роберта Полтхема?

– Проснитесь, шеф. Я имею в виду, что Адель Гастингс держит вторую половину вашего банкнота.

Мейсон резко выпрямился.

– Итак, ты что-то знаешь, – сказал он.

– Ну, это только догадка. Но я не могу представить Адель Гастингс в другом положении. Как женщина, которая судит о другой женщине, я могу сказать, что она любит Полтхема. Во всяком случае, она верит ему и в данных обстоятельствах подтвердила это публично. Остальное ясно. Вы понимаете, что случится, если окажется, что у Полтхема тайная связь с Адель Гастингс?

– Но к чему эта тайна? – спросил Мейсон. – Почему он не мог ухаживать за девушкой или увезти ее и жениться на ней? Конечно, при условии, что он не женат.

– Возможно, это выяснится позже, – сказала Делла. – Я просто готова держать пари, что вторая половина десятитысячного банкнота у этой Гастингс.