Дело Гэлтона - [31]

— Пожалуйста, — она быстро подошла ко мне, но ноги ее не держали. Казалось, она вот-вот начнет падать и схватит меня за руку. — Рон будет здесь с минуты на минуту. Вы же не заставите меня говорить при нем?

— Отправьте его куда-нибудь.

— Как я могу это сделать? Он должен пообедать.

— Скажите ему, чтобы он купил что-нибудь в магазине.

— Но мы только что из магазина.

— Придумайте что-нибудь.

Глаза ее стали, как две маленькие черные щелки.

— Будьте вы прокляты! Приходите сюда и портите мою жизнь! Что я такого сделала, чтобы все это переживать?

— На этот вопрос вы и должны ответить, миссис Матесон.

— А вы не можете сейчас уйти и прийти обратно позже?

— У меня есть другие дела. Давайте покончим с нашим с вами делом.

— Я бы хотела покончить с этим, если бы могла.

Задняя дверь в дом открылась. Она отскочила от меня. Лицо ее стало гладким, невыразительным, как лицо умирающего.

— Садитесь, — сказала она. — Вы можете сесть.

Я сел на мягкий диван, обитый блестящей зеленой тканью. Послышались шаги на кухне, шелест бумаги. Мужской голос сказал:

— Мэриан, ты где?

— Я здесь, — ответила она напряженным голосом.

Ее муж появился в дверях. Матесон был худым маленьким человеком в сером костюме. Выглядел он лет на пять моложе своей жены. Он посмотрел на меня сквозь очки с воинственностью, присущей маленьким мужчинам, но обратился к своей жене.

— Я не знал, что у тебя гость.

— Мистер Арчер — муж Сэлли Арчер. Я тебе рассказывала о Сэлли Арчер, Рон. — Несмотря на его удивленный взгляд, она продолжала: — Я обещала прислать ей торт для ужина в церкви, но забыла его испечь. Что мне делать?

— Забудь об этом.

— Не могу. Она рассчитывала на меня. Рон, пожалуйста, поезжай в магазин и купи торт.

— Прямо сейчас? — спросил он возмущенно.

— Он нужен сегодня вечером. Сэлли ждет его.

— Ну и пусть ждет.

— Но я не могу так. Ты же не хочешь, чтобы все говорили, будто я ничего не делаю для общины.

Он развел руками, сдаваясь.

— Какого размера торт?

— На два доллара. Шоколадный. Ты знаешь булочную в торговом центре?

— Но это на другом конце города.

— Рон, ты должен купить хороший торт. Ведь ты не хочешь, чтобы я опозорилась перед моими друзьями.

В ее словах проскользнули истинные нотки. Он посмотрел на меня, потом на нее:

— Послушай, Мэриан, что случилось? С тобой все в порядке?

— Конечно, все в порядке. — Она улыбнулась. — А теперь будь умницей, поезжай и купи мне торт. Можешь взять с собой Джимми. Когда вы вернетесь, ужин будет готов.

Матесон вышел, возмущенно захлопнув за собой дверь. Я услышал, что он включил мотор своей машины.

— А он у вас послушный.

— Пожалуйста, оставьте моего мужа в покое. Он не заслуживает неприятностей.

— А он знает, что здесь была полиция?

— Нет, но соседи расскажут ему. И тогда я снова должна буду врать. Ненавижу вранье.

— Тогда прекратите врать.

— Чтобы он узнал, что я замешана в убийстве? Это было бы прекрасно.

— О каком убийстве вы говорите?

Она раскрыла рот и подняла руку, чтобы прикрыть его, но опомнилась и опустила руку. Она стояла не двигаясь, как часовой, охраняя свой семейный очаг.

— Убийство Каллигана? Или убийство Джона Брауна?

Услышав это имя, Мэриан отшатнулась, как от удара в лицо. Она была слишком поражена, чтобы что-то ответить. Потом собралась с силами и сказала:

— Я не знаю никакого Джона Брауна.

— Вы сказали, что ненавидите ложь, а сами лжете. Вы работали у него зимой 1936 года, присматривали за его женой и ребенком.

Она молчала. Я вынул одну из фотографий Энтони Гэлтона и протянул ей.

— Разве вы его не знаете?

Она утвердительно кивнула головой, сдаваясь.

— Я узнаю его. Это мистер Браун.

— И вы работали у него, ведь так?

— Ну и что? Работать у кого-либо — это не преступление.

— Мы говорим об убийстве, а это преступление. Кто убил его, Мэриан? Каллиган?

— А кто сказал, что его убили? Он собрался и уехал. Вся его семья уехала.

— Браун далеко не уехал, всего на фут или два под землю. Прошлой весной его нашли. Все, кроме головы. Кто отрезал ему голову, Мэриан?

Атмосфера в доме стала страшной. Она, как дым, заполнила комнату, затмевая свет, проникавший из окон.

Страх охватил и женщину. Глаза ее помутнели. Губы пытались что-то произнести, но звука не было. Я сказал:

— Давайте с вами договоримся. Я постараюсь никому не говорить об этом. Мне жаль вашего мальчика. Я ничего не имею против вас или вашего мужа. Подозреваю, что вы были свидетельницей убийства. Возможно, по закону вы будете считаться соучастницей...

— Нет, — она замотала головой. — Я не имею к этому никакого отношения.

— Возможно, нет. Не хочу вам что-то пришивать. Если вы расскажете мне всю правду, я постараюсь не вмешивать вас в это дело. Но вы должны рассказать мне всю правду, всю, и сейчас, немедленно. От этого многое зависит.

— Что может от этого зависеть, если это произошло столько лет назад?

— А почему после стольких лет был убит Каллиган? Я считаю, что две эти смерти связаны между собой. И также считаю, что вы можете мне сказать, почему они связаны, каким образом.

Ее истинное лицо, более жесткое, наконец проявилось.

— Вы думаете, я гадалка, могу гадать на кофейной гуще?

— Прекратите, — сказал я резко. — У вас всего несколько минут. Если вы не хотите разговаривать со мной один на один, мы можем поговорить в присутствии вашего мужа.