Дело человека - [54]

Слой соломы — в этом свете он выглядел оранжевым — настелен на полу. Комната высокая, кубообразная, но нижняя часть закруглена. Углы были чем-то заполнены, образуя круглую ограду высотой в четыре метра, верх ее доходил прямо до окна. На получившихся в углах полках располагались камеры и другие мониторные устройства.

Хторр был прямо подо мной. Глазу потребовалось несколько секунд, чтобы приспособиться.

Он был толщиной в метр, может, немного больше, два с половиной, а может и три метра длиной. Шерсть, длинная и шелковистая, выглядела глубоко красной, цвета окровавленной кожи. Пока я смотрел, он сгорбился вперед раз, другой, третий, потом остановился. Он кружил около стены, словно исследуя ее. Он тихо ворковал. Почему это лишало меня присутствия духа? Пока я наблюдал, рябь — словно волны по холодному маслу — пробежала по его телу.

— Это значит — он возбужден, — выдохнула Джиллианна. — Он знает, что настало время обеда.

Потом он скользнул вперед в центр комнаты и начал чесаться о солому на полу. Под этим углом я совершенно ясно смог увидеть черепную выпуклость, она шлемом опускалась на плечи под шерстью. Костяной щит для защиты мозга? Вероятно. Его длинные черные руки были теперь сложены и прижаты к бокам, словно крылья, но я видел, где они прикреплялись к передней части шлема. Мозговая выпуклость было прямо позади двух толстых глазных стеблей. Под таким углом хторр был больше похож на слизня или на улитку, чем на червя.

— У него есть имя?, — спросила одна из женщин, высокая и светловолосая.

Ее спутник покачал головой: — Он просто он.

«Спат-фат», продолжал динамик. «Спат-фат».

— Что это?

Джиллианна прошептала: — Посмотри на его глаза.

— Я смотрю под плохим углом.

— Хорошо, жди, он повернется.

— Сегодня будет хорошее шоу, — сказал парень с одной стороны, зажигая сигарету: — Сенбернар и большая датская. Ставлю, что у сенбернара будет лучшая схватка.

— Э-э, ты поставишь даже на свою бабушку.

— Да, если у нее с собой будут зубы.

Джиллианна наклонилась ко мне: — Ему надо пятьдесят кило свежего мяса в день. Серьезная проблема — получать постоянное снабжение. И еще они не уверены, что земные животные доставляют ему все жизненно необходимые элементы, поэтому продолжают разнообразить диету. Иногда накачивают животных витаминами. Иногда он отказывается от еды, мне кажется, она плохо пахнет.

Спат-фат.

Хторр передвигался вокруг и смотрел на нас черными дисками глаз. Как мертвые прожекторы. Он передвинулся, поднял переднюю треть тела в воздух, слегка вздрагивая, но фокусируя на нас свое лицо, плоское и бесстрастное, словно передний конец подземки. Я непроизвольно отшатнулся, но Джиллианна снова подтолкнула меня вперед: — Разве он не красив? — Ее рука крепко охватила мою.

Спат-фат.

Он мигал. Звук шел от его глазных век, похожих на сфинктеры, закрывающих и открывающих радужку. Спат-фат. Он смотрел прямо на меня. Бесстрастно изучая.

Я не ответил. Не мог говорить. Словно глядел в глаза смерти.

— Не пугайся. Он не видит тебя. Мне кажется. То есть, мы совершенно уверены, что не видит.

— Страшно интересно. — Хторрр все стоял воздетый и пялился. Его крошечные антенны смешно двигались взад-вперед. Они торчали прямо за глазами. Тело тоже слегка покачивалось. Я хотел рассмотреть поближе его глаза: они не были устроены в голове, но, похоже, были на гибких стеблях кожи. Они выдвигались высоко над телом и шевелились независимо друг от друга. Иногда один глаз на мгновение под углом отклонялся назад, потом резко вставал обратно. Тварь была постоянно начеку.

Хторр внезапно припал к полу, скользнул по нему прямо к стене под нами и поднялся до половины, приблизив лицо на метр от стекла. Мое желание — посмотреть поближе — исполнилось. Его мандибулы — синусоидальные, как у подводных растений — волновались и шевелились вокруг рта. Глаза открылись на всю ширину. «Спат — фат»: — Слишком заинтересовался. Вы уверены, что он не может нас видеть?

— Он делает так почти каждую ночь, — отозвался парень со странно пахнущей сигаретой. С травкой? Наверное. — Он слышит голоса. Сквозь стекло. Пытается найти, откуда доносится звук. Не беспокойтесь, он не сможет добраться сюда. Чтобы подняться, ему надо держать по меньшей мере половину своей длины на полу. Конечно, когда он вырастет — мы все в этом уверены — мы переведем его в лабораторию побольше. А то настанет день, когда он не будет ждать Смитти. Он просто заберется сюда и сам себе поможет.

Женщины содрогнулись. Не Джиллианна, остальные женщины. Они инстинктивно придвинулись ближе к своим спутникам: — Шутишь?, — нервно спросила рыжая, — Нет?

— Нет. Это может случиться. Не сегодня, конечно, но когда-нибудь, если мы не посадим его в бочку побольше.

Хторр теперь распростер руки, как птица, машущая крыльями прежде, чем уложить их, но вместо этого руки начали медленно открываться. Они выходили из вздутия на спине и теперь я точно видел, как устроены плечи, и кривую их костной структуры под шерстью, как кожа скользит по ним, когда напрягаются мускулы и как руки устроены в своих гнездах, словно невероятные шарнирные подъемные краны. Руки были покрыты жесткой черной кожей и щетинистой черной шерстью. Они были длинные, насекомоподобные. Какие длинные и тонкие, и так странно двухсуставные. Два локтевых сустава! Теперь руки медленно выдвигались к нам. Ладони — это были клешни, трехзубые и почти черные — начали постукивать по стеклу, скользя и царапая вверх и вниз, ища зацепку, оставляя слабые пятна, где прикасались. Внутри клешней были мягкие пальцы. Я видел, как они осторожно прижимались к стеклу.