Дело авантюристки с сумкой - [20]

— А как поступили вы?

— Так получилось, что я не выходил из-за стола с момента приезда Фолкнера до прибытия полиции. Мисс Стэнли могла подтвердить это. Я настоял, чтобы полиция обыскала меня и мой стол.

— Они сделали это?

— Они провели меня в ванную, раздели и тщательно обыскали. Они не были от этого в восторге. А мисс Стэнли была возмущена до глубины души. Она потребовала, чтобы привели женщину обыскать ее. Полиция не обратила на это внимания. Бледная от гнева, мисс Стэнли чуть не разделась сама прямо в кабинете.

— Но пуля была на ее столе?

— Она нашла пулю позднее, после обеда, когда убирала стол перед уходом домой. Это было без четверти пять. Фолкнер вновь пригласил полицию, и когда они появились, то Фолкнеру досталось.

— Что именно?

— Ему заявили, что в следующий раз, когда в него будут стрелять, он должен остановиться у первого же телефона и сразу же оповестить полицию, а не ждать до возвращения домой, и ни в коем случае не извлекать пулю. Если бы полиция извлекла пулю, то это было бы вещественное доказательство. Тогда они могли бы определить вид оружия, из которого стреляли. Поскольку пулю извлек он сам, то она перестает быть уликой.

— А как все это выслушал Фолкнер?

— Он был огорчен, найдя пулю там, где ее оставил, при этом наделав столько шуму из ничего.

Мейсон изучающе посмотрел на Карсона.

— А сейчас я задам вам вопрос, который вы не надеялись услышать.

— Какой вопрос? — спросил Карсон, отводя глаза и сторону.

— Почему Фолкнер подъехал к дому прежде, чем известил полицию?

— Думаю, что он был напуган и боялся остановиться.

Мейсон улыбнулся.

— Думаю, что вы догадываетесь, — сказал Карсон, — но я считаю, что он хотел убедиться, дома ли его жена.

— Она была дома?

— Думаю, что да. Она была взволнована накануне и плохо спала ночь. В три часа ночи она приняла большую дозу снотворного, и когда приехала полиция, она еще спала.

— Офицеры прошли к ней?

— Да.

— Почему?

— Фолкнер произвел на них плохое впечатление. Они подумали, что он мог сам выстрелить.

— Зачем?

— Одному богу известно. Фолкнер был скрытным человеком. Поймите, Мейсон, я не обвиняю и не занимаюсь инсинуациями. В конце концов полицейские хотели узнать, есть ли у Фолкнера пистолет. Когда он подтвердил это, полицейские хотели взглянуть на оружие.

— Он показал им его?

— Думаю, что да. Я не пошел с ними.

— Когда это было?

— Около десяти утра.

— Какого калибра револьвер у Фолкнера?

— 38-го, я полагаю. Именно так он сказал полиции.

— А какого калибра была пуля, извлеченная Фолкнером?

— 45-го.

— Как жили между собой Фолкнер и его жена?

— Не знаю.

— Не догадываетесь?

— Я слышал, как однажды он говорил с ней по телефон ну, тоном, каким обычно говорят с непослушной собакой. Но миссис Фолкнер умела сдерживать свои чувства.

— В последнее время у вас с Фолкнером были плохие отношения?

— Кое в чем мы расходились, были трения, но внешне все выглядело нормально.

— А после этого случая?

— Я взорвался. Я сказал ему: «Покупай или продавай».

— Вы были согласны продать ему?

— Я не знаю. Я бы никогда не продал этому старому глупцу по цене, которую он просил. Если хотите узнать о его занятиях бизнесом, спросите Вильфреда Диксона.

— Кто он такой?

— Он присматривает за делами первой жены Фолкнера, Женевьевы Фолкнер.

— Какими делами?

— Ее часть в компании по недвижимости.

— Как много?

— Одна треть. Она ее получила при разводе. Прежде Фолкнеру принадлежало две трети, мне одна треть. В суде при разводе половина того, что принадлежало ему, отошла к его жене. После этого Фолкнер боялся разводов больше смерти.

— В порядке любопытства, — сказал Мейсон, — хочу спросить, почему вы не объединились с первой женой Фолкнера, чтобы выжить его из компании?

— Потому, что я не смог, — откровенно сказал Карсон. — Все было объединено в общий фонд. Решение суда предписывало, что дело в равных половинах оставалось в руках Фолкнера и моих руках. Ни я, ни Фолкнер не могли увеличить расходы или поднять оклады. Она определенно держала Фолкнера в состоянии страха.

— Дело было прибыльным?

— Я бы сказал, что да. Мы строили дома от имени компании, для продажи. По нашим временам мы делали неплохие дела.

— Это идея Фолкнера или ваша?

— Обоих. Когда речь шла о том, чтобы делать деньги, Фолкнер обнаруживал нюх негодяя. Он мог унюхать прибыль за милю. Ему хватало смелости отстаивать свои суждения, и у него было достаточно денег для проведения операций. Он никогда не давал денег своей жене, а она никогда не вела расходов сама. Вообще он тратился только на своих серебряных карасей. На рыбок он мог израсходовать сколько угодно. Когда же речь шла о других расходах, он напоминал собаку на сене.

— А Диксон был назначен судом?

— Нет. Женевьева Фолкнер наняла его.

— Фолкнер был богат?

— У него были деньги.

— Этого не скажешь, посмотрев на его дом со стороны.

Карсон согласился.

— Он тратил деньги только на рыбок. Что же касается дома, то он Фолкнеру нравился. Они жили вдвоем. Иногда он позволял себе нанять домработницу, которая приходила два раза в неделю. У Фолкнера был на счету каждый цент, который он расходовал. Иногда, мистер Мейсон, он мог прободрствовать всю ночь, обдумывая сделки…