Дело №306 - [22]
— Это она сама вам сказала? — спросил лейтенант, с изумлением слушая Башлыкова.
— Сама. Ведь она примчалась прямо ко мне. Мы поехали вдоль Сокольнической рощи, я знаю там каждый уголок. Вместе мы изобразили угон машины. Ведь кто угнал, тот и задавил. — Вынув коробку «Дуката», Башлыков закурил. — Ах, Люда, милая Люда! Что мы с тобой наделали!..
— Значит, вы помогли Иркутовой запутать следы?
— Я помог любимой девушке избежать кары за нечаянный проступок. Девяносто из ста шоферов при таких обстоятельствах — ливень, темь, спешка — задавили бы эту женщину!
— Ну как сказать! И все равно это от ответственности не освобождает.
— Вот это и будет высшей несправедливостью! — воскликнул Башлыков. — Прошу вас, товарищ лейтенант, не трогайте Люду. Ведь будет погублена в самом начале прекрасная молодая жизнь!
— Вы просите, чтобы я покрыл преступление?!
— К чему такие громкие слова? Прекратите без шума следствие против Люды. Человечность проявите! А я не останусь в долгу.
— Предлагаете взятку? И свидетеля хотели тоже подкупить?
— Подарок! И притом от чистого сердца!
— Вы за это ответите! — воскликнул Мозарин, вскакивая.
— Ведь я же вам, как фронтовик фронтовику, всю душу выложил, товарищ лейтенант!
— Ответите, гражданин Башлыков, по закону. Пойдемте!
Дрожащей рукой инженер потянулся за фуражкой, но вдруг резким, четким движением выхватил из-под пепельницы пакетик, сжал его, и в лицо лейтенанта полетело облачко какого-то порошка. Мозарин прикрыл рукой глаза. Башлыков выключил лампу под красным абажуром. Тупой удар сзади обрушился на голову офицера, и он упал. Инженер втащил его с террасы в комнату, запер дверь. Потом, выйдя с черного хода, он прошел садом к крыльцу и отвел мотоцикл Мозарина в кусты. Вернувшись на дачу, он позвонил по телефону в Москву.
— Неожиданно сюда нагрянул наш знакомый дон Хозе, — тихо сказал Башлыков в трубку.
— Да что вы говорите?
— Представьте! Застал нас врасплох. Я пытался его заинтересовать. Не интересуется.
Обстановка испорчена, пики пас, дон Хозе отправился в Сочи. Возможно, я погорячился. Но внезапность… Что делать?
— Вызовите Людмилу! Пусть она у вас оставит визитную карточку, а потом тоже отправьте ее в Сочи. И чтобы ясно было, что она участвовала в проводах нашего дорогого дона Хозе!
— Смешно! — ответил Башлыков, по сам не улыбнулся.
Сразу же он позвонил в Вешняки Иркутовой и от имени лейтенанта Мозарина предложил ей приехать в Томилино для опознания человека, угнавшего их машину, и добавил: никому не говорить, куда едет! После этого он перерезал провода, сорвал со стены телефонный аппарат и спрятал его в кухонный стол за посуду…
Людмила Иркутова, горячая, самолюбивая девушка, очень страдала оттого, что ее заподозрили в преступлении. Ах, во всем виноват этот глупый случай со стариком сторожем в Вешняках, на которого она наехала! А ведь если разобраться как следует, сторож был сам виноват. Завидев на узкой дорожке прохожего, Людмила стала сигналить, притормозила машину. Ей показалось, что старик услышал ее. Она отпустила тормоза, но сторож, обойдя лужу, упрямо ступил на дорогу — точно сам под машину лез. Все же она успела резко повернуть автомобиль и задела сторожа крылом. Кто же мог догадаться, что старик заложил уши ватой и не слышал ни одного сигнала?
Ко всей истории, случившейся на улице Горького, Людмила не была причастна. И, однако, она сама это понимала — обстоятельства дела и улики были против нее. Ей страстно хотелось доказать всем, всем — и особенно Градову, — что она невиновна, успокоить отца и самой обрести душевное равновесие. Поэтому, когда позвонили из Уголовного розыска и предложили ей приехать в Томилино, она сразу согласилась, надеясь, что там, быть может, все разъяснится.
Она примчалась в Томилино в одиннадцатом часу вечера, разыскала дачу против школы. И сейчас же к ней подбежал Башлыков.
— Приветствую, Людмила Павловна! — воскликнул он. — Автомобиль придется поставить во дворе! — Подойдя к воротам, он широко распахнул их.
Девушка повела машину по крайней дорожке участка и остановила ее возле дачи.
— А где же товарищ Мозарин? — спросила она, выходя из автомобиля.
— Тут могут услыхать. Пройдемте в комнату. Я все объясню вам.
И он повел ее по саду, ловко заставляя ступать по росистой траве, по влажной земле. Потом раскрыл дверь черного хода, пропустил девушку вперед, видя, как на деревянных ступенях и на полу остаются следы ее мокрых, испачканных в глине туфель. Иркутова вошла в небольшую комнату.
— Пока все идет расчудесно, Людмила Павловна! — заявил Башлыков. — Мы почти поймали похитителя вашей машины и виновника происшествия на улице Горького. Товарищ Мозарин поехал в ту избушку, где этот негодяй скрывается. Лейтенант просил привезти туда и вас. Если вы не возражаете…
— Не понимаю, зачем я-то ему понадобилась?
— Но ведь преступник угнал не чью-нибудь, а вашу машину. Возможно, он выслеживал вас, знаком вам. Без вашего свидетельского показания никак не обойтись!
— Все-таки я хотела бы позвонить отцу. Он уже, вероятно, вернулся со своего преферанса. По дороге к вам мне надо было заглянуть к этим преферансистам, но я волновалась, забыла…
