Дельфания. Сокровенные истории - [54]

– А ну, Ассоль, вперед, ищи. Домой!

И она куда-то засеменила. А вот куда, одному Богу известно. Я за ней, а она по таким буеракам и ущельям повела, что только успевай под ноги глядеть. Ей-то нипочем эти трудности, а я порой на крутых склонах на заднем месте съезжаю, на подъемах на четвереньках карабкаюсь, да еще норовлю за собаку схватиться, чтобы помогла выползти. В общем, идем неизвестно куда, все незнакомо, и вскоре я подумал: может, она просто гуляет. И только я уже совсем отчаялся и потерял надежду на своего проводника, как вдруг мы выныриваем из кустов на знакомую тропинку! Вот молодец Ассоль! Я ее погладил тогда со словами:

– Умница ты моя! Нашла дорогу.

А она тоже довольна, что хозяину услужила, хвостом вертит. Потом я уже не раз пользовался ее умением, да так, что иду просто по лесу, даже не пытаясь ориентироваться, и Ассоль неизменно из любых чащоб выводит назад.

Ночь наконец набросила такой непроницаемый бархат на леса и горы, что я даже перестал видеть собачий хвост, и потому старался держаться поближе к Ассоль. Луны не было видно. «Куда мы все же идем?» – думал я. Одно только хорошо, что хлеб жареный и молоко в рюкзаке мерно постукивают по спине. Днем кушать вовсе не хотелось, а с утра я никогда не ем. А тем более в лес выберешься, надышишься воздухом, насладишься ароматом трав, напьешься воды родниковой, и ощущение голода перестает появляться вовсе. Но вот уже ближе к вечеру так захочется кушать, что, как говорится, быка бы жареного съел. «Ну, ничего, в конце концов придем же когда-нибудь», – успокоил я себя.

И зря, потому что мы все шли и шли. Тогда я прямо на ходу в темноте нащупал на рюкзаке веревки, развязал и нырнул туда рукой в поисках хлеба. «Вот, хоть теперь легче жить стало», – сказал я себе, когда в желудке появились первые признаки удовольствия. Вместе с первыми ощущениями насыщения возникло и чувство покоя. Ну, идем неведомо куда, ну и что? Это ведь даже интересно, ибо что может быть увлекательнее путешествия? А выбраться как-нибудь сумеем.

Я прикоснулся к пушистому собачьему хвосту в желании укрепить основание такого умиротворенного настроения тем, что рядом со мной верный и надежный друг. Я вспомнил, как однажды на дальней пустыньке мы сделали фотографию возле каменной часовни, Ассоль была с нами. Когда проявили пленку, то на снимке вместо собаки миролюбиво сидело загадочное светящееся существо с двумя крыльями! Не знаю, как объяснить такое явление, – впрочем, любые снимки в Горном преподносят сюрпризы: то видится светящийся контур старика-монаха, то непонятные отсветы различных причудливых форм, то лучи, то радуги, которые обычный глаз, естественно, не видит, когда снимает.

Вообще Ассоль, как, видимо, и все собаки, имеет свои странности и тайны. Странности у нее бывают такие, например. Идем днем по лесу – светло, тихо и мирно вокруг. Вдруг она резко останавливается и начинает рычать, будто увидела нечто страшное, я уж знаю ее рык страха. Стоит как вкопанная, я вперед, вглядываюсь, что же так могло ее напугать? Ничего! Сам ведь тоже напрягся: «Ну, чего ты, дурочка, испугалась и меня в страх вогнала? Нету ничего!» – скажу я ей с укором, а сам иду вперед. Ассоль еще поволнуется, порычит – и быстрее ко мне мимо того места, в котором ее что-то так устрашило… А тайны у собаки такие есть, о которых мало кто знает. Был у меня в жизни один очень критический период, выхода не виделось никакого, такая тоска и безнадежность навалилась – жить не хочется, белый свет не мил. Вышел я тогда из дома в ночь, обнял собаку, гладил ее и все свои скорби поведал четвероногому другу, а потом попросил ее мне помочь по-своему, по-собачьи. Конечно, причуда это была, от безысходности вот так обратился с просьбой к зверю. Всю ночь Ассоль после этого вела себя как-то странно: волновалась, выла, скулила – и не знаю, что произошло, но решилась моя проблема, чудом все изменилось и преобразилось. А вот как, до сих пор понять не могу. Но главное в этой истории то, что животные обладают гораздо большей мудростью, энергией и знаниями, чем возможно предположить. Просто никто не подозревает об этом, а в древние времена на собаку больше полагались, нежели сейчас, ей больше доверяли, и самое главное, от нее зависело многое, а порою и жизнь людей.

По ущельям началось движение прохладных потоков воздуха, смешанного с туманом, настоянным за день на травах и осенних цветах. Воздух стал пронзительно свеж и резок. Вдруг я наткнулся на Ассоль и чуть не упал на нее. Мы остановились, вокруг полная и непроглядная темнота.

– Ну что, пришли? – спросил я Ассоль. – Тут ведь ничего не видно. Что дальше делать будем?

Меж тем Ассоль уселась на землю и принялась выгрызать колючки, застрявшие в лапах и в шерсти. Я тоже опустился на траву и достал всю нашу провизию. Спички у меня, слава Богу, были, и костер в случае необходимости можно было развести. Извлекши из рюкзака хлеб и бутылку молока, я прежде всего решил покормить Ассоль, так как сам уже перекусил на ходу. Естественно, налить молоко было не во что, и я обильно смачивал им куски жареного хлеба, которые собака проглатывала почти не пережевывая. Затем и я сам поел хлеба, запивая молоком.