Делать мнение: новая политическая игра - [46]
Институты изучения общественного мнения далеки от того, чтобы фиксировать "состояния мнений", хотя они на это претендуют. Они больше всего способствуют убеждению в том, что по всем или почти всем темам существует "общественное мнение", которое постоянно движется и меняется, и что институты изучения общественного мнения позволяют уловить его точные, но лишь мгновенные образы, и, следовательно, что нужно проводить больше опросов, чтобы знать и измерять повседневные вариации этого мнения. Если институты изучения общественного мнения и составляют, с их точки зрения, "прогресс", то он выражается, возможно, в степени усложнения, привнесенного ими в демократическую идеологию: специалисты по опросам, упрекавшие политиков в постоянных апелляциях к "имени народа", действительно пошли дальше, так как теперь они заставляют непосредственно сам "народ" высказываться по всем вопросам. Опросы о мнениях, посвященные "проблемам окружающей среды", взятые нами как пример, показывают, что даже в этой научной области, крайне дискуссионной (вспомним о противоположных позициях, занимаемых учеными по вопросам озонового слоя, рисков, связанных с атомными станциями, загрязнения Антарктики и т.п.), и неясной для простых граждан (слово "окружающая среда" подобна "испанскому трактиру")*, всегда можно произвести нечто похожее на "общественное мнение", способное, с политической точки зрения, оказать все последствия, ожидаемые от реальных сдвигов во мнениях./122/
* Подразумевается ссылка на А.Моруа "С чтением дело обстоит так же, как с испанскими трактирами: там находишь только то, что туда приносишь" (прим. переводчика).
Индивидуальные мнения или "общественное" мнение?
Предыдущие замечания относились только к техническим проблемам, характерным для любого исследования мнений. Однако пойдем дальше, ведь институты изучения общественного мнения претендуют на измерение не индивидуальных мнений - или не только индивидуальных мнений - а общественного мнения. К этому аспекту, содержащему чисто политическое измерение, мы теперь и обратимся. Прежде всего, можно сделать первое замечание логического характера. Если мнение, на изучение которого претендуют институты изучения общественного мнения, было бы действительно "общественным", оно должно было бы, по крайней мере, приблизительно быть известно всем и публикация результатов опросов не должна была бы, вопреки тому, что мы часто слышим, "удивлять" или "переворачивать" "сложившиеся представления". На самом деле, еще до распространения практики опросов, политики и комментаторы уже так или иначе играли словами, называя "общественным мнением" то, что в реальности было лишь их личным, но публично (в частности, в прессе) заявленным мнением о том, что будто бы думали их сограждане. Вопреки видимости, институты изучения общественного мнения делают то же самое, так как они путем опроса собирают частные мнения (на самом деле, простые ответы на вопросы о мнениях) тысячи разрозненных индивидов, статистически представляющих "французов", и превращают их в "общественное мнение" только тем, что обнародуют результаты опросов (точнее, зачастую их результаты широко распространяют заказчики исследований, именно потому, что они ожидают "эффекта публикации").
"Общественное мнение" институтов опросов - это лишь статистическая агрегация частных мнений, которые стали обнародованы. Это не мнение, выраженное публично, будь то посредством петиций, свободного выступления в прессе, заявления по телевидению, письма читателя в печатное издание, участия в "опросе" в ходе телепередачи, уличной демонстрации и т.п. Если "граждане" могут иметь или не иметь личные мнения по некоторым политическим проблемам, они могут также принимать или не принимать решения об их предании огласке, например, в ходе конкретных движений протеста или отстаивания своих прав. Публичное выражение или не выражение своего мнения - это/123/ политическое действие. Когда оно совершается "собственником" мнения, это позволяет, хотя бы в некоторой степени, ограничить манипуляции. А в ходе исследований мнений респонденты не выбирают вопросы и не обладают никаким контролем над интерпретацией их ответов, объединенных вместе. Институты изучения общественного мнения глубоко трансформируют то, что, по их убеждениям, они лишь объективно измеряют, хотя бы, по той причине, что право заявлять (или не заявлять) о своих, мнениях составляет часть полного определения политического мнения, по крайней мере в его традиционном варианте.
Если опросы так слабо обоснованы с научной точки зрения, то они, напротив, весьма сильны политически. Неслучайно наиболее спорные с научной точки зрения действия специалистов в области политического мнения открыто, оправдывались последними во имя политического принципа, легитимности. Действительно, почему, - заявляют они - в демократическом обществе невозможно задать всем "политические" вопросы, то есть вопросы, которые, по политическому определению, относились бы к компетенции всех? Почему специалист по опросам должен вносить различия между ответами, которые он определяет в зависимости от социальной принадлежности респондентов, ведь та же самая логика всеобщего голосования (справедливо представленная как большое политическое - что не значит
Мы живем в эпоху сиюминутных потребностей и краткосрочного мышления. Глобальные корпорации готовы на все, чтобы удовлетворить растущие запросы акционеров, природные ресурсы расходуются с невиданной быстротой, а политики обсуждают применение ядерного оружия. А что останется нашим потомкам? Не абстрактным будущим поколениям, а нашим внукам и правнукам? Оставим ли мы им безопасный, удобный мир или безжизненное пепелище? В своей книге философ и социолог Роман Кржнарик объясняет, как добиться, чтобы будущие поколения могли считать нас хорошими предками, установить личную эмпатическую связь с людьми, с которыми нам, возможно, не суждено встретиться и чью жизнь мы едва ли можем себе представить.
В этой, с одной стороны, лаконичной, а с другой – обобщающей книге один из ведущих мировых социальных теоретиков Иоран Терборн исследует траектории движения марксизма в XX столетии, а также актуальность его наследия для радикальной мысли XXI века. Обращаясь к истории критической теории с позиций современности, которые определяются постмодернизмом, постмарксизмом и критикой евроцентризма, он анализирует актуальные теоретические направления – включая наследие Славоя Жижека, Антонио Негри и Алана Бадью, работает с изменившимися интеллектуальным, политическим и экономическим контекстами.
Недоверие к устоявшимся политическим и социальным институтам все чаще вынуждает людей обращаться к альтернативным моделям общественной организации, позволяющим уменьшить зависимость от рынка и государства. В центре внимания этого сборника – исследование различных вариантов взаимоотношений внутри городских сообществ, которые стремятся к политической и социальной автономии, отказываются от государственного покровительства и по-новому форматируют публичное пространство. Речь идет о специфической «городской совместности» – понятии, которое охватывает множество жизненных практик и низовых форм общественной организации, реализованных по всему миру и позволяющих по-новому взглянуть на опыт городской повседневности. Urban Commons – Moving Beyond State and Market Ed.
Профессор Пенсильванского университета, автор семи книг Кристен Годси объясняет, почему триумф капитализма в странах первого и второго мира не стал выходом для большинства женщин. Она мастерски развенчивает устойчивые мифы о том, что в условиях свободного рынка у женщин больше возможностей достичь карьерных высот и экономической независимости, внутреннего равновесия и личного счастья. На множестве примеров Кристен Годси показывает, как, дискриминируя женщин, капитализм во всем обделяет их – от физических радостей до интеллектуальной самореализации – и использует в интересах процветания тех, кто уже находится на вершине экономической пирамиды. Несмотря на крах и идейную дискредитацию социализма в странах Восточной Европы, Годси убеждена, что многие элементы социалистической экономики способны обеспечить женщине условия для развития и полноправного труда, здоровое распределение сил между работой и семьей и в конечном итоге гармоничные и насыщенные сексуальные отношения.
В монографии рассматриваются проблемы развития взаимосвязей между персами и арабами, генезис и современное состояние ирано-иракских отношений. Автор прослеживает процесс зарождения исламской цивилизации, характер арабских завоевательных походов, исторические судьбы мусульманских народов в Средние века, ход Новой и Новейшей истории Ирана и Ирака. Анализируются истоки противоречий, которые приводят к конфликтным ситуациям на Ближнем и Среднем Востоке. Для специалистов-историков, преподавателей и студентов, всех интересующихся живой историей Востока.
Сборник показывает на обширном документальном материале современные проявления расизма в различных странах так называемого «свободного мира» и в империалистической политике на международной арене в целом.Авторы книги раскрывают перед читателями страницы борьбы народов против расовой дискриминации, в частности против сионизма, тесно связанного с реакционной политикой империализма.Во второе издание книги включены новые документы, относящиеся к 80-м годам.Адресуется широкому кругу читателей.