Делать детей с французом - [10]
– У моей прабабушки по материнской линии был. И я все время хочу пить после обеда. Пока мы с Кьярой доезжаем из парка до дома, я умираю от жажды!
– Не умрёшь, – отозвалась Тамара.
– Никогда? – лукаво спросила я, надеясь смягчить её врачебный тон.
– Не от жажды, – коротко уточнила она.
– Надеюсь, не скоро?!
– Аркашрсь! – прокашляла Тамара в сторону дверного проёма. Из-за яркой тряпки, отделявшей рабочую зону домашнего салона от приватной, появилась дородная индуска с красным пятном во лбу и глазами навыкате.
– Мадам хочет знать, когда она умрёт, – сообщила ей Тамара.
– Это будет стоить мадам тридцать долларов, – ответила обладательница кашляющего имени.
Я замахала руками:
– Нет-нет, мадам вовсе не хочет ничего такого знать!
– А это будет стоить мадам пятьдесят долларов, – отозвалась пожилая индуска.
Я зажмурилась, зажала уши пальцами и стала громко петь «Желтую субмарину», пока не почувствовала стука в пятку. Приоткрыла левый глаз: индуски в дверном проёме не было, надписи с днём моей кончины тоже. Я осторожно вытащила пальцы из ушей.
– Не волнуйся, она завтра уедет. И никто не будет знать, когда ты умрёшь.
– А это кто вообще? – спросила я шёпотом, с опаской поглядывая на жёлто-оранжевую занавесь.
– Моя тётка из Пуны. Едет навестить сына в Куала-Лумпур. Он учится на гидроинженера.
– Полезная профессия… А что, она так про всех всё знает?
Тамара пожала плечами.
– Многое.
– Так вы, наверно, всей семьёй у неё консультируетесь?
– Бывает. Когда надо что-то большое купить. Или ехать далеко.
– И всё сбывается?!
– Иногда.
Тамара не баловала собеседника лирическими отступлениями. Её вербальная скупость была возведена в принцип: как работник слова я не могла не заметить, что общие вопросы (те, на которые можно ответить «да» или «нет») она предпочитает специальным (те, ответы на которые требуют дополнения, определения или обстоятельства). Этой молчаливостью, словно землёй, был присыпан пласт драгоценных знаний о человеческом теле, его нуждах и тревогах, анатомических взаимосвязях и секретных кнопках. Едва Тамара брала мою стопу в свои руки и начинала с ней беззвучный диалог, я чувствовала себя иностранкой в собственном теле. Стопа что-то рассказывала ей о моих внутренних неполадках, жаловалась, просила о помощи и благодарила, а я ничего не понимала. Оставалось только следить за Тамариной мимикой: она то хмурилась, то чуть улыбалась, то кивала головой, мол, да-да, поняла тебя. Мне хотелось, чтобы она рассказывала на своём мягком спринглише со сказочными интонациями, о чём закручинился мой желудок, в какой реинкарнации я заработала мигрень, и что там творится в датском королевстве моего левого колена, которое стало ныть на дождь… Но Тамара, как всякий врач, хранила тайну пациента. Её пациентом было моё тело, и его она самоотверженно лечила оплаченные сорок пять минут. Мозг же она считала в некотором роде врагом остального тела и ни при каких обстоятельствах не доверила бы ему медицинского досье. Иногда она бросала мне на прощанье: «Будет жечь в правом боку». И правда, назавтра жгло. По первости я пыталась было спрашивать почему, но она молча складывала свои ведьмачьи мисочки с толчеными зернами, подбирала сари, поджимала губы и уходила за тряпку-штору. В расспросах ей чудилось недоверие.
– А может быть, у меня что-то не в порядке с поджелудочной? Или с щитовидкой?
Тамара вздохнула, пробежала пальцами от щиколоток к коленям и даже в виде исключения проявила интерес к моему лицу – оттянула сперва нижние веки, а затем, довольно бесцеремонно, нижнюю губу.
– Не могу сказать ничего конкретного.
Я разочарованно опустилась на спинку кресла. Настаивать бесполезно. Она не видит. Придется идти в эту блестящую навороченную клинику на Серангун-роуд по страховке мужа. Должно же как-то объясняться то, что каждый день я съедаю по килограмму апельсинов!
Общение с передовой сингапурской медициной мы отсрочивали, как могли. Девяносто пять евро за визит к терапевту – от этого проходят разом все хронические болезни. Уже та сумма, которую Гийому приходится ежемесячно отчислять за базовую страховку на случай госпитализации, срочного хирургического вмешательства или репатриации останков, заставляет трепетно относиться к собственному здоровью – смотреть под ноги, беречь голову, ошпаривать овощи перед употреблением.
Пока я сдавала кровь на гормоны и онкомаркеры, Кьяра, не имеющая представления о волатильности денег, беспечно бегала по мокрому скользкому полу детской площадки на крыше торгового центра «Некс». Этот парадиз с горками и фонтанами открылся пару месяцев назад и сразу стал нашим вторничным секретом. По вторникам у Лесли, всегда чертовски занятой, было свободное утро. Ну то есть как свободное… За двести пятнадцать долларов гастроэнтеролог сказал, что если она не перестанет работать по семьдесят часов в неделю, то через полгода ей обеспечено прободение язвы. В принципе, то же самое Лесли говорили все знакомые и совершенно бесплатно, но их слова не имели юридической силы. А бумажка за докторской печатью – имела. После долгих торгов, выкладывания друг перед другом анамнеза и рабочего контракта, начальник часто заморгал и таки согласился предоставить Лесли утро вторника для восстановления кислотно-щелочного баланса. При условии, конечно, что у неё всегда под рукой будет мобильный с включённым скайпом.
Сен-Тропе, Ницца, Париж и молодой интересный француз — что может быть романтичней? Но, увы, не одним запахом круассанов и не переливами аккордеона наполнена жизнь обладателей острого галльского ума. И русская девушка Даша делает для себя множество открытий. Почему французы не платят за даму в ресторане? Как они живут в квартирах без отопления и с ванной размером в шкаф? Почему они не знают, кто такой Делакруа и избегают купюр в 500 евро? Впрочем, загадка русской души для них тоже не поддается объяснению.
Семейная сага Марины Ивановой «Главное выжить», – это исповедь перед людьми! Судьба трех поколений женщин из одной семьи не жалует ни одну из них. Но в этой жизни, мы все на испытании. Целая эпоха молчаливо наблюдает, – справятся наши герои с трудностями, смогут выжить в предоставленных обстоятельствах. Что выберут пороки или добродетель? Об этом вы узнаете, прочитав сборник романов Марины Ивановой, – «Главное выжить».
В третий том вошли повести и рассказы, объединенные общим названием «Сказки для умных».
Владение словом позволяет человеку быть Человеком. Слово может камни с места сдвигать и бить на поражение, хотя мы привыкли, что надёжней – это воздействие физическое, сила кулака. Но сила информации, характер самих звуков, которые постоянно окружают современного человека, имеют не менее сокрушающую силу. Под действием СМИ люди меняют взгляды и мнения в угоду тем, кто вбрасывает информацию на рынок, когда «в каждом утюге звучит». Современные способы распространения информации сродни радиации, они настигают и поражают всех, не различая людей по возрасту, полу, статусу или уровню жизни.
В этой книге две остросюжетные линии. Действие нечетных глав романа происходит во времена революции и начала гражданской войны. Четные?– описывают события наших дней, происходящие на фоне рейдерского захвата Часового (читай?– военного) завода. Объединяет их общее пространство?– крупный губернский город в центре России. В романе?– Пермь. Но с таким же успехом это мог бы оказаться Воронеж, Иркутск, Владивосток…Героев?– юную романтичную барышню и умного, беспринципного «нового русского» – разделяет столетие. Каждый из них проходит свой путь приключений, испытаний и преображений, свой отрезок истории России.
«Страну коров» мог бы написать Томас Пинчон, если бы ему пришлось полгода поработать в маленьком колледже. Пирсон своей словесной эквилибристикой и игрой со смыслами заставит читателя буквально мычать от удовольствия.Чарли приезжает в колледж Коровий Мык, где он еще не знает, чем ему, координатору особых проектов, предстоит заниматься. Задачи, кажется, предельно просты – добиться продления аккредитации для колледжа и устроить рождественскую вечеринку с размахом.Но Чарли придется пободаться с бюрократией: в колледже есть два противоборствующих лагеря, и их вражда может помешать ему добиться цели.
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.