Декабрь без Рождества - [101]
— Да полно! — Бестужев расхохотался. — Ни малейшего принуждения, любезный! Либо кричишь за Константина, либо прямым ходом отправляешься навещать троюродную прабабушку!
— Да и то не весь выбор, — подхватил Щепин, пьянея на глазах без вина. — Можем зарубить, можем пристрелить, может Саша тебя прикончить, могу я! Да ты свободен, брат, как аквилон!
— Ай, порты обмочит!
— Рубить его да вся недолга!
Солдаты хохотали, уже злым, уже тоже пьяным был их гогот. Смерть была в этом веселье — нетерпеливая, алчная. Свой голод она насытит все одно — но пусть уж кем-нибудь другим!
— Ура, Константин! — выкрикнул Веригин, жмурясь, чтоб не видеть многоглазой смерти. Крик прозвучал жалко, слабо.
— Не слыхать!
— Раньше-то погромче крикивал!
— Так вот, Николаша, ребятам слышно плохо! — Щепин играл саблей. — Нутко на bis!
— Ура, Константин!
— То-то же!
Николай Веригин не враз понял, что его оставили в покое. Ни Щепина, ни Бестужева больше не было с ним рядом. Все новые лица — и солдаты и офицеры — кто радостно возбужден, кто растерян и бледен, выстраивались на дворе. Часть людской массы, вылившись из ворот, перетекла уже на Фонтанку. Никому не нужный, он стоял у оштукатуренной стены. Картину бунта заволокло водянистой пеленой: слезы катились по щекам, стекали в рот. Прощай, честь! Ведь трусом не считал себя никогда, не хуже других подходил к барьеру… Но то, что происходило сейчас, было много страшней любой дуэли.
Уже никого не смущаясь, Веригин уткнулся лицом в обжигающе холодную стену и громко заплакал.
— Знамя!! Тьфу ты, леший, знамя позабыли!
Пробиться обратно во двор, против течения, было почти невозможно, к тому ж устремившихся за знаменем кто-то принял за возвращающихся в казармы. Пошла ругань, тычки.
Щепин кинулся прокладывать дорогу, размахивая саблей.
— Ваше Сиятельство, за что?! — жалобно вскрикнул молодой солдат с чухонским утиным носом. На рукаве его шинели выступила кровь. — Я ж за Императора Константина! Я с вами умирать шел!
Щепин-Ростовский протискивался уже обратно со знаменем в руках.
Испуганно заржали лошади. Из резко остановившихся саней выскочили трое, преграждая дорогу к набережной. Это были два генерала — Шеншин, командир бригады, и командир полка Фредерикс, а с ними полковник Хвощинский, командир батальона.
— Что вы творите, князь?! — зычно крикнул Фредерикс. — Куда вы ведете солдат? Стойте! Стойте же все!
— Не суйтесь-ка, сударь! Вас эдак и убить могут, очень даже могут убить, — лихорадочно приговаривал Бестужев, целясь Фредериксу в лицо.
— Шалишь! — Сабля со свистом распорола воздух. Раздался жуткий, слишком знакомый звук. Щепин опередил Бестужева, ударив генерала по голове.
Фредерикс упал на мостовую, обливаясь кровью.
Шеншин кинулся к нему, опустился перед раненым на колени, пытаясь понять, сколь страшен оказался удар. Тут сабля Щепина настигла и его.
— Хвощинский! Зачем вы с ними? Вы же из нас, вы нам нужны! — горячо убеждал между тем Бестужев. — Возьмите командование! Прошу, идите с нами!
— Ничего не стыдился я в своей жизни больше, чем стыжусь сейчас! — гневно бросил Бестужеву полковник. — Когда вам подобный называет меня своим… Нет, только не это! Солдаты!! Остановитесь! Вас вовлекают в измену!
Казалось, Щепин был повсюду со своей отведавшей мяса саблей. Он рубанул Хвощинского раз, другой, третий.
Все произошло очень быстро, ведь задние ряды, не видавшие расправы, напирали. Стучали сапоги: роты беглым шагом устремились по Гороховой к Сенату.
Бил барабан. Упоенно гремел лишенный смысла, лживый клич:
— Ура, Константин!!
Глава XIV
Якубович, квартировавший на Гороховой, маялся. Уж второй час, как воротился он к себе, напился кофею, чего не успел с утра. Старая карга хозяйка подала ввиду поста ситник вместо саек, которых он просил. Но и свежий ситник вкусней горских лепешек, будь они неладны. Как же наскучил Кавказ! На полчашки кофею полчашки ямайского рома из заветной фляжки — хорошо! Не успел откушать — забежал Булатов. Якубович открыл полковнику сам, прямо с чашкою в руке. От угощения Булатов отказался, да и вообще приходил зряшно. Вконец рассоплился, герой военный: с лица пожелтел, как воск, глаза ввалились, будто воск этот подтаял. Долго рассказывал, как заходил прощаться с Полинькой и Нюточкой,[42] да играл с ними в волчки. Невинные создания, да прочая слезливая муть. Скучно! Все скучно!
Уговорились, впрочем, еще раз друг без дружки не начинать. Заодно Булатов сказал, что кабаки взяты в городе под охрану. Экая досада, ведь народ-подлец, нипочем не захочет лезть на полицейских. То есть захотеть-то, может статься, и захочет, коли подзудить хорошенько, да один выстрел — и пропало дело. Разбегутся, скоты!
Якубович еще досадовал на это, когда Булатов отбыл.
Ну, так и что выходит? Расклад Трубецкого сорван, что, конечно, хорошо. Вперед подумает глядеть на боевого кавказца, как солдат на вошь. Только что ж теперь-то делать?
Барабанная дробь донеслась с улицы громко — не помешали учиханные на зиму войлоком двойные рамы. Якубович кинулся к окну.
— Ура, Константин!
— Ура, Константин!!
Под окнами рекою текли московцы. Эвон, подняли все ж-таки! Усидеть было никак невозможно. Якубович с грохотом слетел по ступеням, вытаскивая на ходу саблю. Хотелось чего-то еще, сделалось весело и жарко, даже пот под шляпой прошиб. А зачем она, шляпа!
Елена Чудинова на сей раз предстает перед читателями не грозной Кассандрой, но – художником, рисующим совсем иной мир, где история России, стран Европы и США развивается в XX веке совершенно иначе. Ведь в годы Гражданской войны победили не красные, а белые, в России была восстановлена могучая монархия, а Второй мировой войны вообще не было. Но кто бы мог подумать, что зловещие тени кровавых событий начала ХХ века омрачат благополучный 1984 год процветающей Российской Империи?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Лилея» — продолжение романа «Ларец» и вторая книга историко-фэнтезийной трилогии известной писательницы Елены Чудиновой.Герои повзрослели, их приключения становятся более опасными, так как против них теперь не только демонические силы, но и целое государство, охваченное кровавым безумием, — революционная Франция. Ужасные события вынуждают Нелли покинуть умирающего мужа и устремиться на почти безнадежные поиски похищенного брата Романа…Какой урок должны вынести читатели из трагических событий французской революции, о чем так настойчиво предупреждает автор, чем грозят нам далекие события?
«Велика добродетель богов Тьмы. Почитаю, но сторонюсь», воскликнул некогда благоразумный обитатель Древности.«Неферт» несомненно написана человеком не посторонившимся.«И какая бешеная сила — в такой небольшой повести! Страшно сконцентрированная и бьет здорово — пожалуй, даже не чтобы разбудить, а — пробить скорлупу». Это слова читателя, не литературоведа. Литературовед скажет — «фэнтези», и тоже, со своей колокольни, будет прав.Читать «Неферт» весело, как всякую по-настояшему жуткую книгу.Мистика, магия, культ полнолунной богини Бастет..
Россия XVIII столетия. Три девочки-подростка: дворянка, цыганка, крестьянка. Три подруги, три магии — деревенская, цыганская, дворянская (магия драгоценных камней). Обстоятельства вынуждают девочек-волшебниц сразиться с сатаною по имени Венедиктов, проживающим в блистательном Санкт-Петербурге. Враг, разумеется, будет разбит, но какие приключения произойдут с подругами прежде! Им помогут загадочный молодой священник, французский фехтовальщик, по неизвестной для него самого причине покинувший родину, новгородские купцы и бродячие цыганы.Подругам откроются тайны страшного XVI века, времен Ивана Грозного.
Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
Уже несколько десятилетий книги известной английской писательницы Дафны Дю Морье (1907 – 1989) пользуются огромным успехом во всем мире. Писательница – мастер психологического портрета и увлекательного, захватывающего сюжета – создает в своих произведениях таинственную, напряженную атмосферу. За свою долгую жизнь она написала множество романов, рассказов, несколько пьес и эссе. Новелла `Монте Верита` – один из ее мистических рассказов. В `малом жанре` знаменитая писательница поистине отшлифовывает свое мастерство: атмосфера тайны не оставляет читателя равнодушным от начала и до конца книги.
…Этот город принадлежит всем сразу. Когда-то ставший символом греха и заклейменный словом «блудница», он поразительно похож на мегаполис XX века. Он то аллегоричен, то предельно реалистичен, ангел здесь похож на спецназовца, глиняные таблички и клинопись соседствуют с танками и компьютерами. И тогда через зиккураты и висячие сады фантастического Вавилона прорастает образ Петербурга конца XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.