Деды и прадеды - [3]

– Пусть так, – легко согласился Павел Петрович. – Птолемей, думается мне, был бы недоволен, ну да бог с ним, с Птолемеем! не суть важно! Земля так Земля. Значит, она постоянно кружит вокруг Солнца.

– Это вы, дядюшка, все кружите вокруг да около, – со смехом заявил Аркадий. – Признайтесь, к чему вы клоните? Зачем вообще затеяли этот разговор? То, что Земля обращается вокруг Солнца, мы знали и без вас.

– В самом деле? – нарочитое удивление проступило в интонации Павла Петровича. – Выходит, когда я утверждаю, что Земля вращается вокруг Солнца по вытянутой окружности, иначе говоря, по эллипсической дуге, то даже отъявленный нигилист не в силах отрицать это мое утверждение?

Николай Петрович с сомнением взглянул на брата, потом перевел взгляд на сына. Аркадий показался ему несколько опешившим.

– Глупо отрицать очевидное… – неуверенно начал он.

Расчет Павла Петровича оправдался: на этот раз выдержка изменила всегда флегматичному Базарову. Отрицая и высмеивая иные учения, он, тем не менее, не смог оставаться в стороне от спора, в котором кто-то осмелился высмеивать нигилизм.

– Глупо НЕ отрицать очевидное, – решительно объявил Евгений, сделав Аркадию знак рукой: молчи уж! – Да и что очевидного ты, Аркадий, нашел в этом утверждении? Земля ли вращается вокруг Солнца, Солнце ли вокруг Земли – все это досужие домыслы астрономов! Тех, что спокон веков только и делали что гадали на куриных потрохах, да тщетно пытались найти философический булыжник, который превратил бы им свинец в золото, а потом заменили пару литер в слове «астрология» – и решили, что теперь она уж точно из глупости стала наукой. Нам с тобой, Аркадий, как простым обывателям, навечно привязанным к Земле, должно быть совершенно все равно, что там вокруг чего вращается. Пусть хоть вся Вселенная крутится вокруг моего указательного пальца – мне-то что в том? Пустым словам как бесполезному сотрясению воздухов я не верю, убедиться в их правоте на своем опыте – не могу, да и никогда не смогу, наверное, – Евгений посмотрел прямо в сузившиеся глаза Павла Петровича, в которых промелькнуло на миг что-то от того светского льва, каковым он являлся когда-то. – Поэтому когда кто-то заявляет мне, что Земля-де вращается вокруг Солнца, я это заявление отрицаю.

– Как так? – продолжал играть свою роль Павел Петрович. – Но ведь об этом же еще двести лет назад писал немецкий физик по фамилии Кеплер. Мне прежде казалось, что вы с большим уважением относитесь к мнению немецких ученых.

– Немец немцу рознь, – весомо произнес Базаров. – А с уважением я буду относиться только к тому, кто не навязывает мне своего мнения и не пытается подвигнуть мой ум в угодном ему направлении, а только обеспечивает его пищей в виде фактов, оставляя меня пережевывать и переваривать их уже самостоятельно.

Высказав это, Евгений замолчал и досадливо наморщил лоб. Он теперь, казалось, упрекал себя за тот порыв, что заставил его так распространиться перед неуважаемым им собеседником.

– Ну хорошо, хорошо! – Павел Петрович поспешил ретироваться на заранее подготовленную позицию. – Бог с ним, с Солнцем, пусть себе хоть стоит в небе как гвоздями прибитое, хоть вращается вместе со всей небесной сферой. Но как же быть с вращением планеты? Я имею в виду… она же вращается вокруг самой себя? Иначе как бы… отчего бы происходила смена времен дня и ночи? Не оттого же, что какой-то языческий божок проезжает по небу на огненной колеснице?

Павел Петрович усмехнулся. Однако, его проявление красноречия оставило Евгения равнодушным. Отворотив свое лицо немного в сторону, он зевнул, обнажив на минуту крепкие белые зубы, как будто специально предназначенные пережевывать всяческие факты.

– Следовательно, Земля пребывает в постоянном вращении, подобно колесу движущегося экипажа, насаженному на ось, – самостоятельно заключил Павел Петрович. – Это же, я надеюсь, вы не станете отрицать?

– Не стану, – кратко ответил Базаров.

Его противник воспрянул духом.

– Вы хотите сказать, что верите в это, поскольку так утверждает один из милых вашему сердцу германцев, а именно Коперник, наблюдениям и умозаключениям коего вы доверяете?

– Не хочу.

– Отчего же?

– Он поляк.

Аркадий, не в силах больше молчаливо наблюдать за словесной пикировкой своего приятеля и своего близкого родственника, громко хмыкнул. Николай Петрович провел левой рукой по бровям и по лбу, что обычно свидетельствовало о его внутреннем смятении.

– Та-а-а-к! – протянул Павел Петрович. Затем, нимало не смутившись, продолжил гнуть свою линию. – Что германец, что поляк… дело не в этом, а в том, что когда я утверждаю: наша планета вращается вокруг себя, – вы с этим утверждением… – тон его речи сделался вопросительным, – соглашаетесь?

– Нет.

– То есть как это? Вы же сами не далее как две минуты назад сказали, что не отрицаете данного постановления.

– Не отрицаю, – признал Базаров. – Но и не признаю.

– Отчего так?

– Лень, – промолвил Евгений и вдругорядь зевнул, прикрывая рот ладонью левой руки. – Excuse moi, я плохо спал нынче.

– Помилуйте! – взмолился Павел Петрович. – Где же в ваших словах логика? Как назвать такое постановление, о котором вы не способны сказать решительно, отрицаете вы его или же с ним соглашаетесь?