Дедушкин родник - [30]

И вот однажды задумала Привередница убежать из стада, погулять, где захочется, поесть травки, какая понравится. Сманила она с собой еще двух подруг-овечек — Черную да Серую. Дождались они минуты, когда дедушка Опоч глядел не на стадо, а на солнышко, высоко ли оно поднялось, — и нырнули в кусты. А там и до леса рукой подать.

Дедушка Опоч стал считать овец и видит — трех не хватает. Закручинился старик.

«Наверное, их волки утащили, — думает. — Горе-то какое! Что теперь люди скажут? Скажут, стар пастух, не уберег овец. Надо, скажут, пастухом кого помоложе поставить, а дедушке Опочу пора на покой…»

А старому пастуху не хочется на покой, привык он к своему делу, любит его и до сей поры делал его с душой. Правда, летом ему внуки помогали, но наступил сентябрь, мальчики пошли в школу, приходится теперь одному везде поспевать.

Сел дедушка Опоч на пенек, оперся ладонями о свою палку, задумался: как быть? «Надо, — думает, — собаку-помощницу. Без собаки, видать, никак не обойтись. В деревне собак много, да не каждая может за стадом приглядывать, этому со щенков учить надо. Если сейчас взять щенка да начать к делу приучать — много времени уйдет, эдак волки всех овец перетаскают… Не придумаешь, что и делать…»

От жаркого солнца да от горьких дум заболела у старика голова, встал он с пенька и пошел к реке умыться. Идет, а сам все о собаке думает. Остановился на берегу реки и стал в задумчивости палкой по мокрому песку водить. Глядь, сама собой нарисовалась на песке большая собака. Дедушка Опоч вздохнул:

— Вот бы мне такую…

На берегу из-под горушки родничок бьет. Наклонился дедушка Опоч к роднику, напился, умылся ледяной водой. Вдруг слышит у себя за спиной:

«Ав!»

Старик оглянулся, видит — стоит большущая собака, желтая, как речной песок, и смотрит на дедушку преданными глазами.

Удивился старик:

— Ты откуда взялась?

Собака вильнула хвостом и отвечает:

— Чему ж тут удивляться? Все очень просто. Ты сам меня на песке нарисовал. А пастуху без собаки никак нельзя — это каждому ясно! Вот я и буду теперь с тобой стадо сторожить.

Старик обрадовался:

— Вот хорошо-то! Теперь нам никакой волк не страшен… Надо тебе имя придумать. Ты собака не простая, а волшебная, и имя тебе надобно какое-нибудь необыкновенное.

Собака улыбнулась во всю свою желтую морду и говорит:

— Зови меня Ава.

Дедушка Опоч — старик покладистый, спорить не стал:

— Ава так Ава…

В это время к роднику прибежали два светловолосых мальчика — Микта и Микол, внуки старого пастуха. Они принесли дедушке обед.

Увидели братья собаку, попятились. А старик им:

— Не бойтесь! Это моя собака, Ава. Не простая собака, волшебная!..

— Она злая или добрая? — спрашивает старший внук, Микта.

Собака сама ему отвечает:

— С людьми ласковая, с волками — злобная.

Тут старик рассказал внукам про свое горе.

— Недоглядел я, — сокрушается дедушка Опоч. — Наверное, их волки утащили.

Микта спрашивает:

— А какие овцы пропали?

— Черная и Серая да еще Привередница.

— Ну, тогда их не волки утащили, они сами убежали, — говорит Микта. — Небось Привередница и сманила Черную и Серую. Ты, дедушка, не горюй, мы с Миколом найдем твоих овечек. Прямо сейчас отправимся в лес. Если сегодня не найдем, в лесу заночуем. Завтра воскресенье, в школу не идти.

— Давай возьмем с собой Аву, — предложил Микол. — Она овец по следу учует.

Но Микта сказал:

— Нет, пусть Ава со стадом остается, дедушке нельзя без помощника.

— Правильно рассудил, Микта, — сказала Ава, — дедушке нельзя без помощника. Но недаром я не простая собака, а волшебная. Когда вам понадобится моя помощь, то нарисуйте палочкой на земле собаку, и я тут же к вам явлюсь.

На том и порешили.

Пошли братья в лес. На опушке увидали они Сороку; сидит на дереве, сверху на мальчиков поглядывает.

Микта запел, а Микол подхватил песенку, которую им пела бабушка, когда они были совсем маленькими:

Сорока-белобока

Кашу варила,

Деток кормила…

— Хорошая песенка, — говорит Сорока. — Послушать приятно. А то проходили тут недавно охотники, ни за что ни про что обозвали меня сплетницей. Ну, посудите сами, какая же я сплетница? Просто я далеко вижу, издалека слышу. Как только сунется охотник в лес, я крик поднимаю на всю округу: мол, спасайтесь, лесные звери и птицы, охотник близко! Конечно, охотникам это не по нраву, зато лесному народу на пользу. Несправедливо называть меня сплетницей!

Тут Микта перебил болтливую Сороку:

— Коли ты далеко видишь, издалека слышишь, не поможешь ли нам дедушкиных овец сыскать?

— Отчего не помочь? Вы ребята хорошие: в птиц из рогаток не стреляете, гнезд не разоряете. Помогу! Я полечу погляжу, нет ли ваших овец на болоте, а вы тем временем поищите в лесу. Вечером у этой опушки встретимся. Счастливо!

Сорока улетела, а братья зашагали в лес.

Сначала они шли по дороге, потом свернули на тропинку, но вот и тропинка из-под ног пропала, со всех сторон обступила их непроглядная чаща.

Слышат, над их головами захлопали сильные крылья, и на сосновый сук опустился большой черный Ворон.

— Вы что тут бродите? — спросил он скрипучим голосом.

— Ищем овец, — отвечает Микта. — Три овцы из стада убежали.

Ворон зловеще усмехнулся: