Тут земля затряслась — с неба спикировало и грузно опустилось на проспект громадное крылатое тело.
— Не трогать! — закричал молодежный Дед-Мороз. — Святое! Его год наступает!
Но было поздно: Дед-Морозы не спешили, однако — каждый по-своему. У ведомственного понимание опять не торопилось. Не поспело за испугом… вместо огромного дракона на проспекте осталась стоять маленькая фигурка дракончика сувенирного.
— Ну, дурак, — простонал молодежный. — Уволят ведь тебя. Как есть, уволят.
Ведомственный неспешно припрятал фигурку.
— А кто видел?
— Как летел-то — видели. Ждали наверняка. Искать станут.
— Мало ли. С тарелкой столкнулся — аннигилировали оба. Тарелок много, их уж точно никто пересчитывать не будет.
— Больше так рукавами не размахивай, неистовый ты наш.
— Ладно… оговорили. Уговорили, то есть.
— Между прочим, времени-то сколько? По елкам не пора?
— Какое тебе время — в Межреальности. Не спеши.
И они не спешили. Прогулочным шагом добрались до окраины (до того места, где начинаются пространство и время), а там уже стояли, припаркованные к обочине, трое саней, олешками запряженных. Пока дошли, Дед-Морозы перенесли атаку автомобильных хулиганов, милитаристски настроенной армии солдат и стайки валютных проституток… Мешки постепенно наполнились: к тройке плюшевых игрушек, нарядному волшебному жезлу, сувенирному дракону и прочим трофеям добавился десяток машинок, коробка оловянных солдатиков, несколько куколок Барби…
— Ну что, коллеги, работать полетели? Детишки, поди, проснутся уже скоро.
— А конфеты?
— Не переживай, в магазине прикупим.
И трое волшебных саней, запряженных олешками, взвились с обочины в морозный воздух, очертив на небе, украшенном разноцветными звездочками, серебристую надпись:
Вот так. А ты, малыш, заказал Дедушке Морозу плюшевого медведика? Или куколку Барби?
