Дебютантки - [2]

— Будет лучше без этой побрякушки. Эта блузка и так очень нарядная.

Я тяжело вздыхаю. Даже Джална знает, что в смысле умения одеваться я — дилетантка. Я отстегиваю брошку и отдаю ей.

— Пожалуйста, Джална, уберите ее, когда пойдете наверх, а то я и так опаздываю.

Проходя через прихожую, я бросаю взгляд на одну из застекленных фотографий, развешанных по стене, как шеренга солдат в серебряной форме. На снимке запечатлена наша первая встреча. Она происходила в «Сторк-клубе», и мы все одеты в черное. Маленькие элегантные черные платьица с ниткой жемчуга. Мы все широко улыбаемся и выглядим типичными жительницами нью-йоркского Ист-Сайда. Позади нас стоит Шерман Биллингсли. В конце концов, Крисси, Сара и Мейв тогда были известными личностями в этом кафе и удостоились персонального внимания со стороны хозяина. Теперь «Сторк-клуба» уже нет. Вымер. Жертва менее славных времен? Возможно, и нью-йоркские дебютантки — блестящие, яркие — тоже вымерли.

Я внимательно рассматриваю снимок, стараясь определить, смог бы посторонний человек догадаться, что хотя я и входила в эту четверку, но фактически никогда не была одной из них. Они были Святой троицей, Ужасной троицей, очаровательные принцессы, широко известные сперва среди завсегдатаев кафе и богемы, затем среди избранной публики и, наконец, среди Прекрасных Людей. А я? Я была четвертым колесом, очевидно, для поддержания равновесия и стабильности и только лишь благодаря двоюродной сестре Саре. Я была им не столько необходима, сколько просто желательна. Я — это просто я, а они были красавицами с именами, родословной и состоянием. Как они выражались, мир принадлежал им, и они делали в нем то, что хотели, и неслись туда, куда завлекала их собственная прихоть. Судьба и благословила, и одновременно прокляла их; они, можно сказать, были «баловнями несчастий», однако всегда восставали из пепла, как птица Феникс, чтобы смеяться, и любить, и вдыхать аромат цветов.

Как всегда, на дорогах были сплошные пробки, и я опоздала. Когда я вошла, все они уже сидели за столом и, казалось, говорили одновременно, веселые и оживленные, как когда-то в школе мисс Чэлмер.

Крисси рассказала нам, что только что поставила свою подпись на контракте по моделированию купальников. Как она сказала, в основном она будет «проводить линию» — появляться на презентациях, создавать рекламные ролики и все такое. Однако в отличие от Глории Вандербильд она не будет ставить свой автограф на купальниках.

— Я немного жалею об этом, — засмеялась Крисси, показывая свои ослепительные зубы. — Только подумать, что сказала бы тетя Гвен, если бы имя Марлоу было намалевано на заду американок — я уже не говорю о моем — и это было бы показано по телевизору, и все бы это видели.

Сара со все еще золотистыми волосами и нежной кожей захлопала в ладоши, радуясь успеху Крисси.

— Это самый классный зад в городе, — произнесла она своим мягким ленивым голосом. Еще тридцать пять лет тому назад я впервые услышала ее южную тягучую манеру говорить и до сих пор не решила, нарочно ли Сара переняла у своей матери эту нежную медлительность или же впитала с молоком. Возможно, она унаследовала ее вместе с другим имуществом, так же как и деньги отца.

Мейв, хрупкая, как хрустальный сосуд, потянулась к Крисси и взяла ее за руку.

— Уж если кому и удастся добиться успеха в моделировании купальников, так это тебе, Крисси, дорогая. У тебя всегда все получается. Ты умеешь и из свиного уха сделать шелковый кошелек.

Уж не о себе ли она говорила? Очевидно, Крисси тоже так подумала. Она устремила взгляд своих ярких черных глаз на Мейв.

— Какая чепуха! Уж если кто и умеет добиваться успеха, так это ты. Причем всегда. Ты была первой, а я всего лишь второй.

Мейв запротестовала, и мы все посмотрели на нее. Нельзя было не видеть, что годы больше сказались на Мейв, чем на всех нас, потому что за последнее время мы с ней встречались реже, чем друг с другом. Ее волосы, блестящие и яркие, как солнечный закат, несколько утратили свой блеск. В уголках изумрудно-зеленых глаз стали заметны тоненькие морщинки, как будто она слишком часто смотрела на солнце. Она похудела, хотя когда-то ее осиная талия в сочетании с крутыми бедрами и высокой грудью были предметом зависти многих одноклассниц. Но длинные ноги были по-прежнему стройны, спина прямая, и она высоко держала голову на длинной шее, как нас некогда учили в школе Чэлмер.

— Давайте пока не будем ничего заказывать, — предложила Сара, — лучше сначала немного выпьем. Сейчас по паре мартини, а потом возьмем шампанского? — Не дожидаясь ответа, Сара подозвала официанта и заказала всем мартини с водкой и оливками. — Так, теперь будем слушать последние новости. Кто первый? Мы уже кое-что слышали от Крисси, так что продолжит кто-нибудь другой. Может быть, ты, Марлена? Я-то знаю, что у тебя есть большой и страшный секрет, так что давай послушаем тебя. Потом я расскажу о себе. Ну а уж потом Мейв придется обо всем поведать.

Я сделала быстрый глоток из своего стакана, чтобы подготовиться к оглашению своего большого и страшного секрета, и все опять принялись болтать и смеяться одновременно.