Дебютант - [8]
Мундир был маленький, почти детский, как раз для дяди Игоря. Без наград он смотрелся бы, наверное, даже комично. Но золотые, рубиновые, сапфировые отсветы наделяли его мощью чего-то сверхъестественного. Мальчик не мог себе представить, что должен был сделать человек, чтобы заслужить столько наград. И человек ли он? Герой? Высшее существо?
Фуражка на полке. Ремень. Пара сапог.
Другой дядя Игорь. Истинный. Имеющий право на особую жизнь.
Мальчик никогда не видел такие драгоценные вещи вблизи. Он провел пальцами по золотым, серебряным, рубиновым чешуйкам, холодным и тяжелым. В зеркале, прикрепленном изнутри к дверце, отражалось смятенное, ставшее от растерянности чужим лицо.
От мундира, увешанного орденами, слившегося с ними в одно целое, исходила чистая, абсолютная сила. И мальчик не смог удержаться. Он уже не думал о том, что могут поймать, наказать, запретить ходить к дяде Игорю. Ему так хотелось причаститься этой силы, почувствовать себя в ней, что он снял мундир с вешалки и неожиданно ловким, будто украденным у хозяина, движением всунул руки в рукава.
Плечи согнула тяжесть. Под мундиром нужно было стоять, как под штангой в спортивном зале. Но тяжесть эта была несказанно приятна, она и обременяла, и защищала, облекала шелковой тонкой подкладкой.
Мальчик стоял и не узнавал себя, будто надел не чужую одежду, а чужие черты, характер. Знакомые с детства, затверженные символы, выбитые на орденах, словно сделали его частью чего-то неизмеримо большего, обширного, как звездное небо.
Он сделал шаг к зеркалу. И, ослепленный драгоценным сверканием, почти случайно приметил воинские эмблемы на отворотах мундира.
Не танки.
Не пропеллеры.
Не перекрещенные артиллерийские стволы.
Змея и чаша.
Золотая чаша, вокруг которой обвилась, подняв голову, змея, будто хочет отпить – или охраняет запретный сосуд.
Он никогда не видел такой эмблемы. Не знал, что она означает.
Среди звезд, серпов, молотов и штыков, орудий войны и орудий труда, спаянных воедино, как ему казалось, самой историей его страны и потому вычеканенных в орденах, змея и чаша были как бы из иного, древнейшего мира, когда человек еще только давал имена созвездиям. И мальчик догадался вдруг, что именно этот незаметный, непонятный символ – ключевой; он – закрытый, тайный – и объясняет ордена, генеральское звание, научную стезю дяди Игоря, связует все это в секрет исключительности, власти и силы.
Мальчик осторожно снял мундир и повесил обратно в шкаф, оставив уголок рукава торчать между дверцами. Наваждение не уходило. Блаженная тяжесть. Совершенная защищенность.
Он нашел свой кумир. Свой путь к тому, чтобы стать таким, как дядя Игорь.
Змея и чаша.
Через четыре года мальчик был первым учеником по химии. Начинались занятия в выпускном классе. И вот отец сказал, что накануне они пойдут к дяде Игорю – поговорить о будущем. Мальчик догадывался, что отец, добрый отец, тюря, как звала его в сердцах мать, не желает ему повторить свою судьбу вечного второго, запасного. И мать совсем не хочет, чтобы сын стал лишь копией мужа. Они готовы отдать его – тому, кто умеет сотворять судьбы, менять их к лучшему, высшему, недоступному. Мальчик чувствовал и отвержение, и радость. Их жертва была ему сладка. Он уже понимал, что змея и чаша, эмблема военных медиков на мундире дяди Игоря, – лишь маскировка. Он не врач. Он не изобретает лекарства. В их Городе многое было не тем, чем казалось, и мальчик, взрослея, принял это без смущения, с удивлявшей родителей готовностью.
Он ждал подробнейшего опроса, тщательно приготовился отвечать, рассчитывая показать свои знания. Но дядя Игорь задал десяток довольно простых вопросов, кивнул и сказал:
– Ладно, хорошо.
Мальчику казалось, что дядя Игорь изучает его. Смотрит чуть рассеянно, безразлично, взвешивая его на весах, чьих мер мальчик не знал и не мог представить.
Прощаясь в коридоре, дядя Игорь сказал как бы между делом:
– Рекомендацию на спецфакультет я напишу. Но при одном условии. Пусть приходит завтра утром к Третьей проходной. Я выпишу пропуск.
И родители, и мальчик остолбенели.
Третья проходная Института!
Их и было всего три. Каждый в Городе знал их.
Первая – где широкие ворота для машин и поцарапанные турникеты для рабочих. В бюро пропусков очередь, кто-нибудь пытается дозвониться по тугоухому внутреннему телефону. Документы проверяют пузатые вохровцы с револьверами в облезлых кобурах, пахнет скукой, пóтом, столовскими кислыми щами.
Через Вторую проходную ходил на работу сам отец. Застекленный вестибюль Института был занавешен плотными волнистыми шторами, и только когда на мгновение открывались двери, можно было увидеть серый мраморный холл, охрану в серых пиджаках. Картонные пропуска, годные для Первой, тут не годились. Только такие, как у отца: с фотографией, в темной дерматиновой книжице.
А Третья… Третья была просто железной дверью со звонком. Дверью в кирпичном торце дома без окон. Откуда-то все знали, что она ведет туда же, куда и другие две: во внутренний периметр Института, город в Городе. Напротив Третьей было запрещено останавливаться машинам, сразу подходил регулировщик. Рядом не строили ничего выше двух этажей.
Когда совершено зло, но живые молчат, начинают говорить мертвые – как в завязке “Гамлета”, когда принцу является на крепостной стене дух отравленного отца. Потусторонний мир, что стучится в посюсторонний, игры призраков – они есть голос нечистой совести минувших поколений. “Титан”, первый сборник рассказов Сергея Лебедева – это 11 историй, различных по времени и месту действия, но объединенных мистической топографией, в которой неупокоенное прошлое, злое наследие тоталитарных режимов, всегда рядом, за тонкой гранью, и пытается свидетельствовать голосами вещей, мест, зверей и людей, взыскуя воздаяния и справедливости. Книга содержит нецензурную брань.
Сергей Лебедев — новое имя в русской интеллектуальной прозе, которое уже очень хорошо известно на Западе. «Предел забвения» — первый роман Лебедева, за право издать который только в Германии «сражались» 12 издателей! Он был на «ура» встречен во Франции и Чехии и продолжает свое триумфальное шествие среди европейских читателей.Это — роман-странствие, рассказывающий непростую историю юноши — нашего современника, — вдруг узнавшего, что его дед был палачом в лагере. Как жить с таким знанием и как простить любимого человека? «Предел забвения» написан в медитативной манере, вызывающей в памяти имена Марселя Пруста и Генри Джеймса.
1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой.
Новый роман Сергея Лебедева воспринимается как продолжение предыдущего («Предел забвения»), хотя они не связаны ни общими героями, ни единой сюжетной линией. Однако своего рода метасюжет объединяет их. По большому счету, «Год кометы» — роман о страхе как одной из подлинных «скреп», которые сковывали советскую действительность, превращали ее в неподвижную крепость. И в той же мере это роман о разрушении монолита, об освобождении от ужаса. Но прежде всего это история детства и отрочества в последние годы советской империи.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Долгих шестнадцать лет вор-рецидивист Михей вынашивал мечту о побеге. Первая попытка вырваться с зоны оказалась неудачной, и он вновь оказался на нарах. Но судьба предоставила Михею еще один шанс. Один из тысячи! И не воспользоваться им было бы непростительно. Тем более что запах свободы и смертельный риск пьянили и обостряли все чувства до предела. Будто затравленные звери, пробираются Михей и его подельник по кличке Граф по непроходимой тайге. Любая их попытка войти в контакт с людьми становится смертельно опасной и для них самих, и для окружающих.
Чаша терпения премьер-министра России переполнилась. Вот уже который год все спецслужбы пытаются обуздать пособников международного терроризма, а воз и ныне там. Кроме того, на носу Олимпиада в Сочи, которая должна стать самой безопасной за всю историю… И премьер волевым решением создает принципиально новую структуру — Главное управление федеральной антитеррористической разведывательно-оперативной службы, сокращенно ФАРОС. Именно она координирует все службы антитеррора России, а комплектуется сотрудниками ФСБ и ГРУ.
В истории цивилизации было два Ковчега – Ноев и Ковчег Завета, в котором Моисей храьил каменные таблички с десятью заповедями. В Библии говорится, что Ковчег Завета обладал удивительной силой и мощью. Ковчег хранился в Храме царя Соломона. А потом он исчез. О неизвестных страницах истории, о поисках Ковчега Завета Васко да Гамой, Бартоломео Диашем, Христофором Колумбом, орденом тамплиеров и др. рассказывается в книге «Репортаж не для печати» События книги, посвященные загадке Библии, насчитывающей две тысячи лет, разворачиваются в США, Эфиопии, Египте, Израиле, Франции, Шотландии.
Магистр стоял на самой вершине финансовой пирамиды. Когда пирамида рухнула, он исчез, а приближенные к нему люди погибли при странных обстоятельствах. Уцелела только Мария, жена одного из тех, кто был причастен к общаку. Пронырливый журналист Колодин нашел ее в деревенской глуши и рассказал о ней по телевидению. Теперь ей точно несдобровать. На поиски Марии ринулись бандиты Магистра. И друзья, которые хотят ее спасти. Кто придет первым, покажет время. А пока Колодин оказался в руках бандитов…
Молодой сомалийский пират Шариф Туни уже не новичок в морском деле. Он – предводитель большой команды, отчаянно храбрый и удачливый капитан. В результате лихих пиратских налетов благосостояние его людей растет как на дрожжах. При этом Шариф верен своему кодексу чести: не допускает жестокости по отношению к пленникам, а выкуп за захваченные суда справедливо делит между всеми бедняками побережья. Он резко отвергает сотрудничество с «Аль-Каидой» и оказывает помощь организации «Гринпис». Европейские журналисты называют его Капитаном Бладом XXI века.
Фантастический триллер про выживание в мире, населенном зомби. Зомби-мир, короче… Книга вторая.Главный герой добрался до своего дома, до Техаса. Но почти сразу же он отправился в новое путешествие — по пяти южным штатам, навстречу новым опасностям.
Полиция задерживает Аню на антикоррупционном митинге, и суд отправляет ее под арест на 10 суток. Так Аня впервые оказывается в спецприемнике, где, по ее мнению, сидят одни хулиганы и пьяницы. В камере, однако, она встречает женщин, попавших сюда за самые ничтожные провинности. Тюремные дни тянутся долго, и узницы, мечтая о скором освобождении, общаются, играют, открывают друг другу свои тайны. Спецприемник – особый мир, устроенный по жестким правилам, но в этом душном, замкнутом мире вокруг Ани, вспоминающей в камере свою жизнь, вдруг начинают происходить необъяснимые вещи.
Инге двадцать семь, она умна, красива, получила хорошее образование и работает в большой корпорации. Но это не спасает ее от одиночества – у нее непростые отношения с матерью, а личная жизнь почему-то не складывается. Внезапный роман с начальником безжалостно ставит перед ней вопросы, честных ответов на которые она старалась избегать, и полностью переворачивает ее жизнь. Эти отношения сначала разрушают Ингу, а потом заряжают жаждой мести и выводят на тропу беспощадной войны. В яркой, психологически точной и честной книге Киры Ярмыш жертва и манипулятор часто меняются ролями.
Александр Староверов, автор романа “То, что вы хотели”, – личность загадочная. Несмотря на то, что он написал уже несколько книг (“Баблия. Книга о бабле и Боге”, “РодиНАрод”, “Жизнь: вид сбоку” и другие), известно о нем очень немного. Родился в Москве, закончил Московский авиационный технологический институт, занимался бизнесом… Он не любит распространяться о себе, полагая, возможно, что откровеннее всего рассказывают о нем его произведения. “То, что вы хотели” – роман более чем злободневный. Иван Градов, главный его герой – человек величайшей честности, никогда не лгущий своим близким, – создал компьютерную программу, извлекающую на свет божий все самые сокровенные желания пользователей.
«Шестая койка и другие истории из жизни Паровозова» — долгожданная третья книга Алексея Моторова, автора знаменитых воспоминаний о работе в московских больницах на излете советских времен. Первая его книга «Юные годы медбрата Паровозова» стала бестселлером и принесла писателю-дебютанту Приз читательских симпатий литературной премии «НОС». Затем последовало не менее успешное «Преступление доктора Паровозова» — продолжение приключений бывшего медбрата, теперь уже дипломированного хирурга, работающего в Москве в дни октябрьского путча 1993-го. В «Шестой койке» Алексей Моторов, мастер безумных и парадоксальных сюжетов, вспоминает яркие моменты своей жизни, начиная с самого раннего детства.