Дебют - [41]

— Так точно, ваша милость, — он отсалютовал ей и развернулся к своим людям. — Арестовать!

Гул голосов мгновенно затих. Ункасино и стражники с одинаковым недоумением смотрели на сержанта, замерев, будто бы позируя для картины. Сержант сглотнул и скосил взгляд на Джейн.

Гонфалоньер тяжело вздохнула.

— Арестовать, — небрежно взмахнула она рукой. — Приказ гонфалоньера.

Оцепенение мгновенно спало, а уши заполнили крики, вопли, грохот лат и треск рвущейся ткани.

— Спасибо, ваша милость, — прошептал сержант, чуть коснувшись шляпы.

— Спасибо вам и вашим людям, — ответила Джейн и отсалютовала. Получилось не очень, но, судя по его виду, нужного эффекта она добилась.

Глядя, как стражники вздёргивают на ноги и ведут ункасино прочь по улице, Джейн завидовала сержанту. Его часть работы почти закончилась — прибежал, арестовал и передал в суд. А её, Джейн, часть, ещё даже не начиналась.

Теперь придётся просить за каждого из этих стражников Серпенте, а Серпенте придётся выдерживать натиск орущих и трясущих огромными кошельками патрициев. Боги, а сколько воя поднимет Пасиенте…

— Шумный центр уже не кажется таким плохим, да, ваша милость? — проговорил Кальдо, с улыбкой подбирая яркий лоскут ткани и внимательно изучая его.

— Да, — устало вздохнула Джейн, проводя ладонью по лицу. Боги, когда этот день закончится? — Что это за улица?

— Страда Остилита, — подсказал Фреддо, поглядывая на разгромленный дом. — Любимая игрушка ункасино.

Остилита. Завтра Джейн узнает, к какому кварталу это относится, и задаст его представителю пару вопросов. Например, почему на её: «Всё ли в порядке на окраинах?» она услышала «Да, ваша милость, в полном»? А если это считается порядком…

Ну, что ж. Тогда придётся объяснить, как он на самом деле выглядит.

В её понимании, порядком точно нельзя назвать положение дел, при котором целая улица боится выйти из своих домов и защитить соседа, опасаясь каких-то сопляков. Джейн прекрасно видела то и дело дёргающиеся занавески, из-за которых выглядывали люди.

Но никто до сих пор не вышел. Даже нидринг украдкой выглянул наружу, что-то прошептал и захлопнул дверь.

— Не самое приветливое место, — наконец, проговорила Джейн.

— Тогда, думаю, нам нужно завершить день чем-то более приветливым, — Кальдо снова улыбался. — Не хотите заглянуть кое-куда по пути домой? Уверяю, вам там понравится?

Джейн гневно поджала губы и оглянулась на него. О, если это очередная его тупая шутка, она прикажет его повесить. У неё не было ни сил, ни желания развлекаться.

Особенно если остальные сегодняшние развлечения будут под стать тому, что только что произошло.

— Куда? — проскрипела она.

— Мост Стонов, ваша милость.

Джейн страдальчески вздохнула.

— Надеюсь, это недалеко.

— О, это почти в двух шагах! — заверил Кальдо.

«Двумя шагами», в его понимании, оказались два квартала. Когда они вышли на центральные улицы, заполненные толпами приезжих, Джейн уже хотелось послать Кальдо к чёрту и отправиться домой.

Её останавливал лишь простой вопрос — а что она будет делать во дворце? Она не представляла, чем ей заняться одной в огромном и почти всегда пустом здании. Ходить туда-сюда по залам? Выслушивать жалобы Джузеппе на всё подряд, от цен на хлеб до «неподобающей простоты» её еды? Или как обычно в свободный вечер — улечься на кровать, смотреть в исчезающе высокий потолок и прокручивать в голове все планы на завтра, послезавтра и вообще всю неделю?

Она думала, что проблема во дворце и её безвылазном сидении там. Но, похоже, проблема была в ней.

Джейн тяжело вздохнула. С каких пор отдыхать стало так сложно?

А. Точно. С тех пор, как она ввязалась в настоящую политику и вынуждена даже во время прогулки разгонять погромщиков.

Мост Стонов оказался очередным разочарованием. Просто крытая галерейка через реку, заполненная толпой приезжих и старающимися перекричать друг друга проводниками, рассказывающими «легенду» этого места — вот и всё.

Радовало лишь одно — сейчас она закончит с нелепым требованием этих идиотов, и можно будет вернуться домой. К унылому проглядыванию документов к завтрашнему заседанию Магистрата и бессонному ворочанью на отвратительно мягкой кровати, пока она не сдастся и снова не переляжет на пол.

Джейн недовольно поджала губы. Разочарование с каждым мгновением становилось всё острее.

Тяжело вздохнув, она отправила медную монету вниз с моста. Медяк тускло сверкнул в закатном солнце — и исчез в мутной воде Фиуме.

— Теперь вы объясните, зачем это? — она раздражённо обернулась на телохранителей.

— Традиции, ваша милость, — с улыбкой ответил Кальдо. Боги, как же Джейн сейчас хотелось отправить его вслед за монетой. — Тот, кто бросит монету в Фонтан Гранде или Фиуме, будет ужасно везуч.

— Тогда мне следовало бросить целый сундук, — устало вздохнула Джейн.

— Счёт работает до четырёх, — угрюмо хмыкнул Фреддо. — Одна удача. Две — любовь. Три — свадьба. Четыре — богатство.

— Кто-то выбрасывает четыре монеты в реку и думает, что разбогатеет? — фыркнула Джейн. — Потрясающе.

— Жаль, что вы не можете повторить это моей бывшей жене. Она не могла понять, почему я стою на её пути к нашему богатству.