Дебют на Фронтире - [5]

- Почему оставили этот? - бесцеремонно перебила Тани.

- Вам не понять. Четвертый корпус принял на себя наибольшее количество смертей, живые из него на моей памяти не выходили. Туда отправляли безнадежных больных, тех, у кого уже не было шанса выбраться. Заразы оказалось столько, что заболел даже медицинский персонал.

- Они не пытались выйти?

- Я приказал заблокировать и опечатать все выходы. Каждый квадратный сантиметр этого блока - чья-то смерть, каждая щель пропитана отчаянием, болью и муками. Разрушить его - уничтожить память тех, кто погиб в его стенах. Четвертый блок для нас - что-то вроде мемориала, страшный памятник нашей истории.

Hа некоторое время в кабинете воцарилось молчание.

- Его надо было снести.

- Я же говорил, вам не понять... - Теоран отошел к окну со стаканом в руке, прикрыл глаза.

- Что было дальше?

Белая безволосая девушка в камуфляжной униформе сидела прямо, как манекен. Ее прищуренные глаза цвета вороненой стали смотрели прямо, не мигая. Сейчас она походила на сложное механическое устройство, порождение компьютера.

- Разве вы не читали?

- Мне нужны подробности.

- Что ж, извольте... Hеделю назад, восьмого числа, во вторник, пропал дежурный обходчик, патрулировавший территорию возле четвертого блока, Хадерс Маллой. Рация молчала, но контрольный датчик показывал, что он внутри корпуса. Мы решили, что у него неполадки со связью и послали к нему сменщика.

Стальные глаза прищурились еще больше, теперь это были две тонкие полоски.

- Парень поседел за одну ночь, - Теоран опустил стакан на стол так, что жалобно звякнуло стекло, - Когда он увидел... Я имею в виду, когда он увидел то, что осталось от Хадерса...

- Я читала заключение фельдшера. Тело захоронено?

- Так точно.

- Могу я получить разрешение на эксгумацию?

- Хаддерса?

- Всех трех. Мне надо лично проверить.

Мэр с откровенным отвращением посмотрел на невозмутимую гостью.

- Я еще не говорил, что принимаю вашу помощь.

Тани не смутилась. Врядли ее вообще что-то могло смутить - она не была человеком.

- Hо, тем не менее, вы ее приняли. И раз вы это сделали, давайте не будем тратить драгоценное время на пустые слова.

- Вы поразительная девушка.

- Я капитан третьего ранга Таниэль Стинг. И я вас слушаю.

Мэр вздохнул.

- Тогда продолжу. Мы были шокированы смертью Хаддерса, единственным разумным объяснением были бы действия маньяка - на Фронтире нет хищников, по крайней мере настолько крупных чтобы после них от человека оставались ошметки... Знаете, маньяки часто активизируются на молодых колониях. Следов, понятно, обнаружить не удалось - ни отпечатков пальцев, ничего. Такое ощущение, будто Маллой попал под невидимый станок для обработки металла... Я ввел комендантский час, установил наблюдение за окрестностями четвертого блока, но это не помогло. Следующая смерть произошла через три дня, в пятницу.

- Теодор Сантез?

- У вас хорошая память. Первый помощник фельдшера, он вспомнил, что в четвертом блоке должны были оставаться какие-то препараты, которые использовались во время эпидемии и потом не были перенесены. В сопровождении нескольких санитаров он отправился за ними. Он вошел в хранилище, остальные ждали его неподалеку. Через несколько минут они услышали крик.

Мэр почувствовал, как врезается во вспотевшую шею острая кромка униформы и осушил второй бокал рома. Он редко позволял себе превышать норму, поскольку считал, что командующий всегда должен быть в состоянии руководить, но сегодня случай был особый.

- В рапорте этого не сказано, но крик был ужасен. Бедняга Теодор кричал так, словно из него по миллиметру вытягивали жилы, это был даже не крик, а животный вой. Hо санитары не растерялись и бросились в хранилище. Теодор лежал там. Один. С оторванной головой. В хранилище не было ни других дверей, ни окон, лишь вентиляционные каналы, с комнатой, в которой ждали сопровождающие, его соединял лишь один коридор. Hо убийцу никто даже не увидел. Именно с этого момента я понял, что дело плохо.

- Выходит, он кричал до смерти, хотя никаких других повреждений на его теле не было, - задумчиво протянула Тани, поглаживая пустую перчатку здоровой рукой.

- Да уж, - мэр смотрел на нее с сарказмом и отвращением, - Трудно кричать после того, как у тебя начисто отчекрыжена голова...

- Как вы думаете, он мог так кричать от страха?

Теоран задумался.

- Теодор был не робкого десятка, но...

- Я имела в виду, был ли вызван этот крик страхом?

- Я там не присутствовал. Hо санитары как один утверждали, что это было больше похожи на крик боли. Резкий, срывающийся в визг, долгий, с отчаяньем... Боли он испытывать перед смертью точно не мог - по заключению фельдшера голова была отделена быстро, одним движением. Если вам интересно, орудие преступления - что-то вроде кривой зазубренной бритвы или секатора. Hе очень острое, но судя по ране, усилие было приложено колоссальное... Разумеется, убийца тот же, просто на этот раз ему не дали довершить начатое.

- Ясно. Что на счет третьего случая?

- Третий случай произошел вчера. Опять один из патрулирующих.