Давай убьём друг друга - [11]

Нет, этого не может быть!

Я бы узнала. Я же видела досье на них, правда, давно, лет десять назад. Но я помнила их имена. Там не было ни одного Сергея, Штольцы, как идиоты, дают своим детям сплошь немецкие или скандинавские имена. Герхард, Оскар, Пауль, Ральф. Ни одного Сергея даже близко не лежало.

— Тс-с, — понизил голос Ярославский. — Насколько мне известно.

— Хм-м, — я услышала уже ставший знакомым барабанный перестук пальцев. — Это интересно.

— Я хотел бы получить равноценную информацию взамен.

— Да? — по голосу было слышно, что Сергей сомневается.

— Если грядет долгожданное примирение двух влиятельных семей, — начал Ярославский медленно, будто на ходу сочинял заголовок для будущей статьи. — Я хотел бы быть первым, кто об этом напишет.

Снова потянулась долгая пауза. Наконец Сергей ответил:

— Я думаю, это можно устроить.

И тут надо мной, как гром с небес, раздался девичий голос:

— Что будете заказывать?

У меня чуть сердце из груди не выскочило. Я совсем забыла, что сижу на пустым столиком и для любого официанта — кроме того, кто видел мои недавние маневры

— выгляжу как совершенно новенький, необслуженный гость.

Черт бы побрал этот сервис.

Я неуверенно взмахнула рукой. Если я сейчас заговорю вслух, меня услышат так же ясно, как я сама слышала чужую беседу. Раздвинуть кустики — и вот она я, как устрица с раскрытыми створками, мягкая и беззащитная. Надо как-то дать понять официантке, что я еще не готова сделать заказ.

Девушка нетерпеливо взмахнула блокнотиком и осведомилась громче:

— ЧТО БУДЕТЕ ЗАКАЗЫВАТЬ?!

Кажется, моя попытка телепатировать нужное сообщение только что провалилась. Я схватилась за горло, выпучила глаза и шепотом прохрипела:

— Я еще не решила.

— ПРОСТИТЕ?

— Я ЕЩЁ НЕ РЕШИЛА, — прохрипела я громче. На всякий случай старательно картавя. Сжалась, уже готовая к тому, что сейчас услышу знакомое: «Барышня Миргородская! Не ожидал вас здесь увидеть».

С другой стороны от кустиков молчали, но, слава богу, не торопились выглядывать.

Официантка пожала плечами и ушла.

Я осторожно раздвинула листики: Ярославского уже и след простыл, а Сергей хмурился и что-то изучал в телефоне. Как же некстати подошла та девица. Если бы не она, я бы услышала еще что-нибудь.

Ради соблюдения конспирации, прежде чем вернуться к столику, я сделала круг по залу, улыбаясь фирменной улыбкой Миргородских: «смотри, а заговаривать не смей». Изящно выпорхнула из-за очередных кустиков и присела на свое место.

— Прости, там очередь была такая.

Сергей только покивал, не отрывая взгляда от телефона. Мне стало обидно.

— Скажи, с кем ты тут только что разговаривал? — пошла я ва-банк.

Пальцы, держащие телефон, едва уловимо дрогнули. Сергей поднял глаза.

— Так, один знакомый. Поздоровались, перекинулись парой слов.

Лицо его было абсолютно непроницаемо.

Вот, значит, как. Мы, значит, скрываем. Мы секретничаем. Ладно.

— Сереж, а как твоя фамилия?

Айфон со стуком лег на стол. Сергей, не отвечая, смотрел на меня. Мне стало неуютно.

— Я что-то не так спросила? Просто любопытно.

Я улыбнулась, но Сергей остался совершенно серьезным.

— А твоя? — спросил он.

— Моя? — повторила я, чтобы выиграть время на раздумья. Голос некстати взмыл вверх, выдавая неуверенность. — Э-э…

— Да, твоя, — Сергей откинулся на спинку дивана. Выражение его лица изменилось, напряжение ушло. — Я твою тоже не слышал.

Надо было что-то отвечать, причем срочно, но ничего хорошего не приходило на ум. Назваться фамилией Эрики или Альки? А если мы продолжим общаться? Как я объясню, что у нас одинаковые фамилии? «Знаешь, дорогой, мы разлученные в детстве сестры». Ничего, что они обе блондинки, а на моем носу огромными буквами написано: «Шалом[3]».

И тут в голове блеснула идея.

— Невеличко, — выпалила я.

!Лк здесь ни один комар нос не подточит. Невеличко — была фамилия папы. Когда мама выходила за него замуж, прадед дал добро только при условии, что она сохранит девичью фамилию. Естественно, нас с братом тоже записали как Миргородских — но при других обстоятельствах мы стали бы Невеличко.

— Яна Невеличко? — усмехнулся Сергей. — Тебе подходит, — он дернул подбородком вверх-вниз, словно хотел указать на мой рост.

Я хотела было сказать ему, что сто семьдесят сантиметров это вполне себе даже «величко» — но мне помешали.

— На десерт что-нибудь желаете? — возле стола материализовалась официантка.

— Кофе и чизкейк, — сказала я решительно. И только услышав удивленный возглас, подняла глаза.

Это была та самая официантка, перед которой я изображала смертельную простуду.

— Кх-кхм, — добавила я тут же, но, боюсь, никого этим не обманула.

[3] Шалом — еврейское приветствие, означает «мир (вам)».

* * *

Наше свидание не ограничилось рестораном. После него Сергей отвез меня…

Вот куда обычные парни приглашают девушек зимой?

В кинотеатр, в боулинг, на худой конец, в бильярд или посидеть в пабе. В теплое уютное место, где нет опасности растрепать волосы и испортить макияж. Где можно тихо-спокойно посидеть с вином около камина, послушать музыку и поболтать.

Куда же потащил меня этот зверь? На каток. На открытый каток в центре города, когда на улице минус тринадцать, кожа красная от ветра, глаза слезятся, и, стоит потом снять шапку, как волосы норовят встать дыбом, будто не желая с этой шапкой расставаться.