Давай надеяться на лучшее - [97]

* * *

Утро субботы, и Иван хочет пойти гулять, он хочет в парк, встретиться с друзьями. О каких друзьях он говорит, мне до конца не ясно: если уж быть до конца честными, у него их не так много. Он из тех детей, которые предпочитают общение со взрослыми играм со сверстниками. Но он непоседа. И в нашей квартире на Сёдермальме он находиться не хочет. Он хочет на улицу. Стоя у двери, он повторяет одну и ту же фразу с впечатляющей креативностью и разнообразием: «Мама, идем! Пошли уже! Ну давай скорей! Давай уже пойдем! Мама, мы выходим!» Он надевает свои розовые кроссовки. Дергает ручку двери. Говорит бесперебойно.

Сама же я застряла на диване со вчерашним макияжем под глазами, грязными волосами, по-прежнему в футболке, в которой спала. Подбородок у меня красный и припухший, и, когда я тру глаза, на пальцах у меня остаются черные крошки туши. Мне надо по крайней мере накраситься, прежде чем мы куда-то пойдем. Обязательно почистить зубы. Я пытаюсь договориться с Иваном, объясняю, что мне надо выпить кофе, обещаю пойти в его любимые места, если он даст мне спокойно собраться. Это помогает, но не сильно. Уходить из прихожей он отказывается. Я медленно передвигаюсь по квартире, пытаясь спланировать наш день и одновременно рассылая эсэмэски друзьям. Самая обычная суббота июня, ничего особенного, но во мне все бурлит так, как давно уже не бурлило. Голова раскалывается от выпитого вчера вина. Телефон постоянно вибрирует. В кои веки я оказалась в центре событий. Сарафанное радио заработало вовсю, и, в отличие от предыдущих случаев, когда речь шла обо мне, сегодня я предложила вниманию своих подруг хорошую новость. Они в экзальтации, лопаются от любопытства, хотят узнать побольше, используют восклицательные знаки и эмоджи с шариками и серпантином. Ответить я не успею – Ивану удалось открыть наружную дверь, он уже почти на лестнице. С усилием я выхожу из положения полулежа, бегу за ним, вношу обратно в квартиру.

Эта новость – такая огромная, что подруги пишут мне эсэмэски большими буквами – на самом деле предельно банальна. Не будь всей моей истории. Не будь того факта, что я в последние годы не могла похвастаться никакими событиями на этом фронте. Но теперь это произошло. Я переспала с мужчиной. Впервые с тех пор, как ты умер, и, если уж быть до конца честными, впервые с тех пор, как родился Иван. Хотя – кажется, и до того все было не слишком интенсивно. То есть, похоже, прошло уже года три. Я не считала. Мое тело не жаловалось по поводу этой передышки.

Не знаю, так ли уж это странно, что я не тосковала об этом с тех пор, как ты исчез. От одной мысли о сексе и отношениях я ощущала усталость, никакого желания и в помине не было. Я даже не могла вспомнить, чего мне может не хватать. Само собой, мне иногда хотелось общества другого взрослого человека. Мне не хватало кого-то, с кем можно было бы поделиться мыслями по поводу Ивана. Человека, с которым можно поговорить вечером, когда Иван заснул. Человека, который мог бы помочь мне в том, что у меня плохо получается. Но секса? Совсем нет. Для этого просто не оставалось места. Возможно, Иван частично покрывал мои потребности в близости. Или я давила в зародыше все желания, считая их бесплодными. Или все это вместе.

Однако я задавалась вопросом, что почувствую в тот день, когда это снова произойдет. Если это вообще когда-нибудь произойдет. Лица, которые я сбрасывала на сайтах знакомств, вызывали у меня отвращение. В своем окружении я отметила, что все уже заняты. Предложения не было, а спрос с моей стороны был слабым, чтобы не сказать – отсутствовал вообще. Казалось, встретить кого-то – это очень отдаленная перспектива. Или с кем-то переспать. Будет ли такое?

Но все получилось именно так, как все и предсказывали. Когда у меня не было ни малейшей мысли, он вдруг появился в моей жизни. Часы показывали половину четвертого, и уже светало на нашей аллее, когда я вылезла из такси. Пьяная, потрясенная, с потертостями от мужской щетины на подбородке, я взбежала на свой шестой этаж, отправила домой няню, шепотом извинившись за свое позднее возвращение, целеустремленно отправилась в ванную, выпила обязательный стакан воды и почистила зубы. Тихонько зашла к Ивану, который тихо спал в моей кровати, некоторое время прислушивалась к его дыханию, снова выскользнула из комнаты. Вышла на балкон, стояла, глядя на аллею.

Давненько не случалось, чтобы я бодрствовала на рассвете по такому поводу. Мир за пределами моего дома внезапно показался таким ярким. Таким живым. На некоторое время я стала сама собой. Не мамой Ивана, не скорбящей вдовой, не травмированным человеком, пережившим тяжелую потерю, а самой обычной, слегка пьяной женщиной среднего возраста, которая весьма спонтанно с кем-то переспала. В памяти всплыли воспоминания о тех временах, когда я частенько возвращалась вот так домой на такси под утро с адреналином и алкоголем в крови. Часы показывали почти четыре, и в другом конце аллеи начало светить солнце.

Вернувшись в спальню, я улеглась рядом с Иваном, надеясь, что мои движения его не разбудят. Или запах у меня изо рта. Мы выпили на двоих две бутылки вина. Или даже больше, я не считала. Впрочем, Иван, в блаженном неведении по поводу моих прегрешений, повертелся чуть-чуть во сне и засунул ножки мне под ляжку. Накрыв нас обоих одеялом, я закрыла глаза, но не заснула. Мне хотелось еще раз восстановить в памяти прошедший вечер. И еще раз. А потом еще раз.