Дарю игру - [22]

— Молодец, парень… Мне не нужно помогать, я сам… давай лучше вот этому… видишь, он уже ничего не соображает… побежал в сторону… Эй! Куда ты?

Они приблизились к товарищу по команде.

— Что? — прошептал Како. — Плохо тебе?.. Давай сюда винтовку и скатку… вот так… совсем немного осталось… давай не посрамим нашу команду… сам Пайчадзе с нами…

После финиша, скинув с себя тяжелый груз, они еще долго стояли, поддерживая друг друга, — два человека, оставивших неизгладимый след в истории спорта.

Спустя много лет писатель Мартын Мержанов напишет: «Борис Пайчадзе вошел в советский футбол как один из самых талантливых нападающих со своим самобытным почерком, своим пониманием игры, своими взглядами на тактические эволюции. Он решительно ломал все старое, косное, мешавшее развитию игры, а потому почти всегда был в какой-то скрытой, а иногда выходившей наружу оппозиции к тем тренерам, которые ограничивали его возможности и слишком уж придерживались «тактических законов», слепо копируя другие команды.

Будучи лидером, он прекрасно взаимодействовал со своими партнерами по атаке и полузащитниками, вел коллективные действия, перемежал их в нужный момент индивидуальными прорывами на выгодную позицию. Такая игра была ему по душе, и он совершенствовал ее. Во всей этой блестящей и как будто механической динамике чувствовался необыкновенный энтузиазм».

Если в этих строках заменить имя и фамилию на «Петр Мшвениерадзе», а слово «футбол» на «водное поло», истина не пострадала б ничуть.

Спорт занимает все больше места в жизни Како Мшвениерадзе. Спорт дарит ему неповторимое чувство остроты бытия, а с ним и стремление к цели, пусть сам юноша пока и не примеривается к ее высотам, не грезит большими победами в лучших бассейнах мира. Еще не знает он даже того, что скоро отзвучит для него последний выстрел стартового пистолета, а стрелки секундомеров станут отсчитывать лишь время ватерпольных матчей. Тем не менее он все больше подчиняет свою жизнь и суть спорту. Важно, что он отнюдь не обольщается, не упивается силой и здоровьем: «Природа дала мне кое-что, но я должен взять у нее вдвое больше». Если раньше Како занимался во дворе ежедневно по полчаса, то теперь вдвое дольше. Он придумывает для себя все новые специальные упражнения, развивающие определенные группы мышц. Его снарядом становится и легкоатлетическое ядро. Только он его не толкает, как легкоатлеты, а метает, как… нет, он пока не хочет даже самому себе сознаться в том, что имитирует именно броски по ватерпольным воротам. Он считает, что развивает силу.

Как-то известный тбилисский тренер по легкой атлетике Владимир Лаккербай показал Како основные движения в метании молота. Како взял этот семикилограммовый снаряд и отправил его в такой полет, что не поверивший глазам своим Лаккербай схватил молот и побежал искать весы, а потом долго уговаривал Мшвениерадзе никогда не подходить к воде, предпочесть ей навсегда сектор для метания.

Кстати, попробуем разобраться: каковы оптимальные исходные данные классного молотобойца? Крупное телосложение, длинные руки, большая физическая сила, причем не культуристско-статическая, а взрывная, импульсная, динамическая. Особенно важна сила мышц ног. Всем этим требованиям наилучшим образом отвечал Мшвениерадзе. В общем, можно посочувствовать Лаккербаю, а в его лице и всей легкой атлетике.

Однако для Како наступила пора окончания школы, а точнее, одиннадцатого класса — такова в те годы была учебная программа в Грузии. Предстояло решать, кем быть дальше.

Глава 4 ПРОЩАЙ, КАКО!

Через много лет, объясняя, почему Мшвениерадзе выбрал профессию юриста, некий газетчик напишет, что Петр, мол, с детства увлекался чтением детективных романов, восхищался их героями — следователями и сыщиками, особенно Шерлоком Холмсом, старался предугадать развитие действия и развязку. Бомбардир, прочитав это о себе, не возмутился. А встретив того газетчика, улыбнулся и сказал:

— Спасибо вам. Приятно узнавать о себе новое и интересное.

Все же журналист был прав в одном: в выборе Петром профессии литература сыграла важную роль. Но иная, нежели детективная. Например, изданные речи знаменитого русского адвоката Федора Плевако. В них изумляла Петра блестящая логика, ход рассуждений, острая игра ума. Не будем пытаться искать связи, строить нарочитые параллели между игрой спортивной, которой посвятил много лет жизни наш герой, и той игрой ума, что увлекла его уже профессионально. Однако всегда и во всем Петра интересовал поиск нестандартных решений, что характерно для людей незаурядных.

Читатель, возможно, заметил, что автор оставил некоторую вольность, которую до сих пор позволял себе по отношению к своему герою, называя его детским именем Како. Отныне автор считает необходимым обращаться к вполне уже повзрослевшему герою только по его официальному паспортному имени. Итак, прощай, Како, и здравствуй, Петр!

Петр знал, что поступать в университет будет нелегко, что его успехи в бассейне приемную комиссию заинтересуют не больше, чем, скажем, размер обуви абитуриента. Впрочем, сравнение вряд ли удачное, потому как сорок седьмой размер ноги абитуриента Мшвениерадзе удивил бы кого угодно.