— Только не говори, что собираешься подарить одного из них Алеку.
Кэсси фыркнула.
— Еще чего! Кроме того, в лечебнице нельзя держать животных. — Она опустила глаза и разгладила юбку. — Ты никогда не называл его отцом. Ты всегда звал его Алеком.
Когда Сол встретился с ней взглядом, его губы дернулись.
— Разве кто-то станет утверждать, что мы с Алеком были близки?
— Нет, — согласилась она. — Но он изменился, Сол. Алек уже два года не берет в рот спиртного.
У Сола внутри все упало. Была ли причиной болезни алкогольная зависимость? Почему бы еще стала она…
— Что ты пытаешься мне сказать, Кэсси?
Она помедлила, затем ее губы скривились в ухмылке.
— Ты приехал домой для того чтобы помириться или позлорадствовать над ним?
Сол резко поднялся.
— Думаешь, я…
Кэсси приложила палец к губам.
— Не напугай котенка. — Маленький комочек пробежал между его ног и лег под стул, затем к нему присоединился второй.
Сол снова опустился на стул.
— Сол, я пойму…
Он бы и сам хотел понять.
— Моя мать была такой же, как Алек, помнишь? Да, он помнил, но бывали дни, когда ему хотелось об этом забыть.
— И ты всегда называла ее мамой. Ты помирилась с ней до того, как она умерла?
Вуаль из темных волос упала ей на лицо, и Сол тут же пожалел о своей резкости. Ему не следовало бросать ей в лицо подобные слова. Кэсси меньше всего этого заслуживала.
— Нет, я так и не помирилась с матерью. Когда я могла это сделать? Она неделями не выходила из запоя.
Черт побери, она ведь не собирается плакать? Кэсси никогда не плакала. Он никогда…
— А сейчас она мертва. — Кэсси печально улыбнулась ему, и у него защемило сердце.
Он протянул руку и накрыл ее ладонь своей.
— Ты этого не заслужила, Кэсси.
Она пожала его руку.
— И ты тоже. — Я слышала, ты теперь известный архитектор.
Кэсси не хотела говорить о прошлом и сменила тему. Сол пожал плечами.
— Можно сказать и так.
— Ты вернулся, чтобы построить для меня еще один домик на дереве?
Ее слова вызвали в памяти приятное воспоминание, и он рассмеялся.
— Я уже забыл, как это делается.
— А я нет.
В ее тоне было что-то такое, что заставило Сола пристально посмотреть на нее. У него возникло такое ощущение, что она помнила абсолютно все. Он прогнал от себя эту мысль.
— Я даже делал чертежи этого домика. — Разве он мог такое забыть? Он неделями корпел над этими чертежами.
— Я помню. — Кэсси рассмеялась, и у него потеплело на душе. — Мы еле нашли подходящее дерево.
— Я замахнулся на слишком большое сооружение.
— Но у тебя все отлично получилось.
Ее голос звучал тепло и искренне, и ему стало стыдно за то, что он избегал даже мыслей о доме. Сол глубоко вдохнул.
— Я слышал о Брайане. Мне правда жаль, Кэсси.
Вуаль из волос снова упала ей на лицо. При виде ее дрожащих рук его сердце пронзила острая боль.
Внутри у Кэсси все сжалось, и она не смогла произнести ни одной из тех банальностей, которые говорила в подобных случаях. Она отчаянно пыталась расслабиться и взять себя в руки.
Идиотка! Неужели ты правда думала, что тебе удастся избежать упоминания о Брайане?
Откинув с лица волосы, она увидела в глазах Сола сочувствие, и ей стало не по себе. На мгновение даже захотелось тряхнуть головой, чтобы волосы снова упали ей на лицо, закрыли его. Она не могла лгать. Особенно Солу — он сразу поймет.
— Прошлое Рождество превратилось в настоящую катастрофу. — Это было правдой. Она покрутила обручальное кольцо. — Так что в этом году я попытаюсь наверстать упущенное. — Она прокашлялась. — A y тебя какие планы? Ты останешься на Рождество?
— Да.
Его ответ обрадовал ее. До Рождества оставалось всего девять дней.
— Это же замечательно!
Кэсси посмотрела на Сола, но в его глазах не было радости. Сначала это ее возмутило, но затем она поняла, что десять лет, которые он провел далеко отсюда, — это целая жизнь, и он, конечно же, изменился.
— Чем ты собираешься заниматься в Рождество?
Подняв одну бровь, Сол посмотрел на Кэсси, затем поморщился.
— Прости, что разочаровываю, но для меня Рождество ничем не отличается от остальных дней.
— Неужели? — Она сложила руки на груди.
Сол заерзал на стуле.
— Послушай, я…
— Помнишь, как мы ждали праздника в детстве, когда нам никто его не устраивал?
— И поэтому ты празднуешь его сейчас? — поддел он.
— А ты поэтому его не празднуешь? — тут же парировала она.
Они пристально уставились друг на друга, а затем оба рассмеялись. Кэсси твердо знала одно: в этом году у Сола будет Рождество, хочет он того или нет. Рождество нужно всем. А у Сола его не было с тех пор, как ему исполнилось двенадцать. Как же хорошо, что он наконец-то приехал домой!
Кэсси снова посмотрела на него. Сол всегда был симпатичным юношей. Но так было до его отъезда.
С тех пор он очень изменился, повзрослел. Он стал мужчиной. И каким!
У нее засосало под ложечкой. Сол теперь лакомый кусочек. Сейчас он наверняка способен свести с ума все женское население Шофилда. Впрочем, его глаза не изменились. Они были такими же темными и пронзительными, но добрыми. Казалось, он мог видеть ее насквозь. Нет, она не должна ему этого позволять.
Кэсси посадила на колени котенка, карабкавшегося по ее ноге, и он замурлыкал. Оглядев веранду Адамсов, которая вместе с примыкающей к ней прачечной проходила вдоль всего дома, она спросила:
