Дары смерти - [215]

Дамблдор кивнул, и они обменялись улыбками.

— Ты уверен? — спросил Рон. Он смотрел на Сильнейшую палочку, и в его голосе звучала еле уловимая нотка вожделения.

— Я думаю, что Гарри прав, — тихо произнесла Гермиона.

— От этой палочки больше неприятностей, чем она того стоит, — сказал Гарри. — И честно говоря, — он отвернулся от портретов, думая уже только о кровати с пологом, которая ждёт его в гриффиндорской башне, и спрашивая себя, не принесёт ли ему туда Скрипун бутерброд, — неприятностей мне уже хватило на всю жизнь.

Эпилог Девятнадцать лет спустя

Осень в этом году наступила как-то неожиданно. Утро первого сентября было хрустящим, как яблоко, и, когда небольшая семья, лавируя в толпе, пересекала шумную улицу, направляясь к громадному закопчённому вокзалу, выхлопной дым машин и дыхание пассажиров паутиной поблёскивали в холодном воздухе. На самом верху каждой из нагруженных тележек, которые толкали родители, дребезжали большие клетки, в них возмущённо ухали совы. Готовая расплакаться маленькая рыжеволосая девочка плелась позади своих братьев, цепляясь за руку отца.

— Осталось совсем немного, и ты тоже поедешь, — сказал ей Гарри.

— Два года, — всхлипнула Лили. — Я сейчас хочу!

Люди из пригородов с любопытством смотрели на сов, пока семья прокладывала свой путь к стене между платформами девять и десять, и до Гарри сквозь шум вокруг снова донёсся голос Альбуса — сыновья продолжили спор, начатый в машине.

— Я не буду! Я не буду слизеринцем!

— Джеймс, немедленно прекрати! — велела Джинни.

— Я только сказал, что он мог бы им быть, — ответил Джеймс, с ухмылкой глядя на младшего брата. — Ничего в этом такого нет. Он может быть слизеринцем.

Но тут Джеймс увидел выражение лица матери и замолчал. Пятеро Поттеров подошли к стене. Несколько самоуверенно взглянув через плечо на младшего брата, Джеймс забрал тележку у матери и побежал. Через мгновение он исчез.

— Вы ведь будете мне писать? — воспользовавшись отсутствием брата, немедленно спросил Альбус родителей.

— Каждый день, если захочешь, — сказала Джинни.

— Каждый день не надо, — быстро ответил Альбус, — Джеймс говорил, что большинство обычно получает письма из дома где-то раз в месяц.

— В прошлом году мы писали Джеймсу по три раза в неделю, — сказала Джинни.

— И не нужно верить всему, что Джеймс рассказывает тебе о Хогвартсе, — включился в разговор Гарри. — Твой братец у нас шутник.

Все вместе они начали толкать вторую тележку вперёд, разгоняясь. Когда они подкатились к стене, Альбус зажмурился, но столкновения не произошло. Вместо этого семья выехала на платформу девять и три четверти, окутанную густым белым паром, валившим из Хогвартс Экспресса. Во мгле, в которой уже растворился Джеймс, мельтешили нечёткие силуэты.

— Где же они? — с тревогой спросил Альбус, разглядывая смутные очертания предметов, мимо которых они пробирались вдоль платформы.

— Мы найдём их, — заверила его Джинни.

Но пар был густым, и было очень трудно различить чьи бы то ни было лица. Голоса, оторванные от своих владельцев, казались неестественно громкими, Гарри показалось, что он слышал, как Перси громко рассуждает о технике безопасности мётел, и он порадовался тому, что есть оправдание, почему можно не останавливаться, чтобы поздороваться…

— По-моему, это они, Ал, — неожиданно сказала Джинни.

Из тумана возникли четверо, они стояли у самого последнего вагона. Их лица стали чёткими только когда Гарри, Джинни, Лили и Альбус подошли к ним вплотную.

— Привет, — сказал Альбус, у него как будто гора с плеч упала.

Роуз, уже одетая в новенькую с иголочки школьную мантию, радостно улыбнулась ему.

— Нормально припарковался? — спросил Гарри Рон. — Я — да. А Гермиона не верила, что я смогу сдать маггловский экзамен по вождению. Она решила, что я Запутал экзаменатора.

— Вовсе нет, — возразила Гермиона. — Я полностью в тебя верила.

— На самом деле, я действительно Запутал его, — шепнул Рон Гарри, когда они вместе загружали сундук и сову Альбуса в поезд. — Я всё время забываю смотреть в боковое зеркало, но если честно, я могу использовать для этого заклинание Сверхчувствительности.

Вернувшись на платформу, они обнаружили, что Лили и Хьюго, младший брат Роуз, затеяли бурную дискуссию о том, на какой факультет их распределят, когда они, наконец, отправятся в Хогвартс.

— Если ты не попадёшь в Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, — сказал Рон, — но мы не давим.

— Рон!

Лили и Хьюго засмеялись, но Альбус и Роуз выглядели серьёзными.

— Он совсем не это хотел сказать, — хором заговорили Гермиона и Джинни, но Рон уже не обращал внимания. Перехватив взгляд Гарри, он украдкой кивнул, указывая на что-то ярдах в пятидесяти от них. Мгла ненадолго рассеялась, и на фоне клубов пара отчётливо были видны трое.

— Ты глянь, кто это.

Там с женой и сыном стоял Драко Малфой, его тёмное пальто было наглухо застёгнуто. Волосы были откинуты назад, и это подчёркивало острый подбородок. Новенький мальчик был так же похож на Драко, как Альбус на Гарри. Драко заметил, что Гарри, Рон, Гермиона и Джинни смотрят на него, коротко кивнул и снова отвернулся.

— Это, значит, и есть маленький Скорпиус, — вполголоса проговорил Рон. — Ты уж постарайся обойти его на каждом зачёте, Рози. Тебе, слава богу, мамины мозги достались.