Дары смерти - [189]

Голос Вольдеморта эхом отдавался от стен и пола, и Гарри понял, что он обращается к Хогвартсу и окрестностям, чтобы жители Хогсмида и все, кто сражается в замке, услышали его чётко — как будто он стоит рядом, в одном смертельном ударе от них, дыша им в затылок.

«Вы мужественно сражались, — произнёс пронзительный холодный голос. — Лорд Вольдеморт умеет ценить храбрость. И всё же вы несёте тяжёлые потери. Если вы будете продолжать сопротивление, все вы умрёте, один за другим. Я этого не хочу. Каждая капля пролитой волшебной крови — потеря и пустая растрата.

Лорд Вольдеморт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. У вас есть один час. Воздайте последние почести своим погибшим. Позаботьтесь о раненых.

А теперь, Гарри Поттер, я обращаюсь лично к тебе. Ты не встретился со мной один на один, а позволил умереть за себя своим друзьям. Я подожду тебя один час в Запретном лесу. Если по истечении часа ты не появишься и не сдашься мне, бой начнётся снова. И тогда, Гарри Поттер, я вступлю в сражение сам, найду тебя и покараю каждого мужчину, женщину и ребёнка, который пытается укрыть тебя от меня. Один час».

И Рон, и Гермиона отчаянно замотали головами, глядя на Гарри.

— Не слушай, — сказал Рон.

— Всё будет хорошо, — невпопад заверила Гермиона. — Давайте — давайте вернёмся в замок. Если он ушёл в лес, надо будет придумать новый план…

Она бросила взгляд на тело Снейпа и поспешила ко входу в тоннель. Рон последовал за ней. Гарри подобрал плащ-невидимку и посмотрел на Снейпа. Он не знал, что чувствовать, он был просто потрясён тем, как и за что умер Снейп…

Все трое не говоря ни слова поползли обратно по тоннелю. Гарри всё думал, только ли у него звенят в ушах слова Вольдеморта, или Рон с Гермионой их тоже слышат.

«Ты не встретился со мной один на один, а позволил умереть за себя своим друзьям. Я подожду тебя один час в Запретном лесу… Один час…»

На лужайке перед замком как будто были разбросаны какие-то маленькие бесформенные свёртки. До рассвета оставалось не больше часа, но вокруг была кромешная тьма. Все трое поспешили к каменным ступеням. Впереди одиноко валялось брошенное бревно размером с небольшую лодку. Других следов Гроупа и его противника видно не было.

В замке стояла неестественная тишина. Не было не вспышек света, ни грохота, ни криков и воплей. Плиты на полу пустынного холла были в крови. По всему полу так и валялись изумруды, куски мрамора и щепки. Взрывами разнесло целые куски перил.

— Где же все? — прошептала Гермиона.

Рон первым направился в Большой зал. Гарри остановился в дверях.

Из зала убрали факультетские столы; он был забит до отказа. Уцелевшие волшебники и волшебницы стояли группками, обнимая друг друга за шею. На помосте мадам Помфри с помощниками оказывала помощь раненым. Среди них был Флоренц: из его бока лилась кровь; не в силах держаться на ногах, он лежал, и его била дрожь.

Посреди зала в ряд лежали погибшие. Гарри не видел тела Фреда, потому что его кружала семья. В изголовье на коленях стоял Джордж; миссис Уизли лежала на груди Фреда, сотрясаясь от рыданий. Мистер Уизли гладил её по волосам, а у самого по щекам катились слёзы.

Не сказав Гарри ни слова, Рон с Гермионой отошли. Гарри видел, как Гермиона подошла и обняла Джинни, лицо которой было припухшим и в красных пятнах. Рон присоединился к Биллу, Флёр и Перси. Перси положил руку Рону на плечи. Когда Джинни с Гермионой подошли к остальным членам семьи, Гарри стало хорошо видно, чьи тела лежали рядом с Фредом. Рем и Тонкс, бледные, спокойные и умиротворённые, будто спящие под тёмным заколдованным потолком Зала.

Гарри отступил назад, за двери, и Большой зал словно отлетел, стал меньше, сжался. Гарри не мог дышать. Не было сил посмотреть на другие тела, чтобы узнать, кто ещё умер за него. Не было сил подойти к Уизли — он не мог смотреть им в глаза, ведь сдайся он с самого начала, Фред, возможно, не умер бы…

Отвернувшись, Гарри побежал вверх по мраморной лестнице. Люпин, Тонкс… Если бы только не чувствовать… Вырвать бы сердце, вывернуть всё нутро — всё, что там кричит…

Замок был совершенно пуст; похоже, даже призраки присоединились к скорбящим в Большом зале. Гарри бежал не останавливаясь, сжимая в руке хрустальный флакон с последними мыслями Снейпа, и замедлил бег только у каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет директора.

— Пароль?

— Дамблдор! — не задумываясь, ответил Гарри — именно этого человека он больше всего на свете хотел бы сейчас увидеть. К его удивлению, горгулья отъехала в сторону, открывая вход на винтовую лестницу.

Однако, ворвавшись в круглый кабинет, Гарри обнаружил перемену. Портреты на стенах были пусты. Его не встречал ни один директор, ни одна директриса. Похоже, все они отправились получше рассмотреть, что происходит в замке, перепархивая с одной картины на другую.

Гарри в отчаянье взглянул на пустующую рамку портрета Дамблдора за директорским стулом и отвернулся. Каменный думоотвод, как всегда, лежал в шкафу. Гарри поднял его на стол и вылил воспоминания Снейпа в широкую чашу с руническими надписями по краю. Благословенное облегчение — сбежать в чей-то разум… Даже Снейп не мог оставить Гарри ничего хуже его собственных мыслей. Воспоминания кружили — серебристо-белые, незнакомые… и Гарри окунулся в них — без оглядки, отчаянно, не мешкая. Как будто это могло утолить мучившую его печаль.